M.A.de Budyon
Недовыжженная земля
В относительной близости от западных границ СССР находилось четыре легендарных города с выдающейся архитектурой. Два из них – Вилен и Лемберг имели давнюю историю, теряющуюся в средневековье, два других – Петербург и Одесса – стали таковыми в феноменально короткий период, по сути, за сто лет. Собственно, они выдающимися и остаются, хотя их современная ценность – результат феноменально удачного стечения обстоятельств. Был еще и пятый город – Киев. Он находился от границы чуть дальше, но в масштабах всей страны его вполне можно было считать приграничным, да и до того, как в 1939 граница была отодвинута на запад, он таковым и являлся.
Вилену и Лембергу повезло целых два раза. Повезло в 1941-ом, немцы вошли туда в первые дни войны, когда понять что происходит не мог никто, ни лагерный петух, ни кремлевский пахан. Повезло и в 1944-ом, немцы предпочли их просто оставить. Оттого в эти города сейчас и ломятся толпы туристов. Петербургу повезло меньше, его население сделали заложниками в 900-дневной блокаде, но как ни странно, и это был далеко не самый худший вариант.
1.
За всю войну Сталин издал два самых знаменитых приказа. Первый знали все, шел он под порядковым номером 227 и запрещал под любым предлогом покидать военным всех рангов свои позиции под угрозой расстрела. В народе его называли «Ни шагу назад!». Второй был засекреченный, поэтому его номер начинался с нуля. Вплоть до начала 90-х годов он был абсолютной государственной тайной. Когда его первый раз опубликовали, «бдительные граждане» с большими звездами на погонах начали кричать что это «геббельсовская фальшивка». Потом все поутихло, да и мало кому уже было интересно – что там придумывал Коба в морозный ноябрь первого года советско-германской войны.
Вот его полный текст. Все важные в дальнейшем фразы выделены мной.
Приказ Ставки ВГК № 0428 от 17 ноября 1941 г. о создании специальных команд по разрушению и сжиганию населенных пунктов в тылу немецко-фашистских войск
П Р И К А З СТАВКИ ВЕРХОВНОГО ГЛАВНОГО КОМАНДОВАНИЯ
№ 0428
г. Москва
17 ноября 1941 года
Опыт последнего месяца войны показал, что германская армия плохо приспособлена к войне в зимних условиях, не имеет теплого одеяния и, испытывая огромные трудности от наступивших морозов, ютится в прифронтовой полосе в населенных пунктах. Самонадеянный до наглости противник собирался зимовать в теплых домах Москвы и Ленинграда, но этому воспрепятствовали действия наших войск. На обширных участках фронта немецкие войска, встретив упорное сопротивление наших частей, вынужденно перешли к обороне и расположились в населенных пунктах вдоль дорог на 20 – 30 км по обе их стороны. Немецкие солдаты живут, как правило, в городах, в местечках, в деревнях, в крестьянских избах, сараях, ригах, банях близ фронта, а штабы германских частей размещаются в более крупных населенных пунктах и городах, прячутся в подвальных помещениях, используя их в качестве укрытия от нашей авиации и артиллерии. Советское население этих пунктов обычно выселяют и выбрасывают вон немецкие захватчики.
Лишить германскую армию возможности располагаться в селах и городах, выгнать немецких захватчиков из всех населенных пунктов на холод в поле, выкурить их из всех помещений и теплых убежищ и заставить мерзнуть под открытым небом – такова неотложная задача, от решения которой во многом зависит ускорение разгрома врага и разложение его армии.
Ставка Верховного Главнокомандования П Р И К А З Ы В А Е Т:
1. Разрушать и сжигать дотла все населенные пункты в тылу немецких войск на расстоянии 40 – 60 км в глубину от переднего края и на 20 – 30 км вправо и влево от дорог. Для уничтожения населенных пунктов в указанном радиусе действия бросить немедленно авиацию, широко использовать артиллерийский и минометный огонь, команды разведчиков, лыжников и партизанские диверсионные группы, снабженные бутылками с зажигательной смесью, гранатами и подрывными средствами.
2. В каждом полку создать команды охотников по 20 – 30 человек каждая для взрыва и сжигания населенных пунктов, в которых располагаются войска противника. В команды охотников подбирать наиболее отважных и крепких в политико-моральном отношении бойцов, командиров и политработников, тщательно разъясняя им задачи и значение этого мероприятия для разгрома германской армии. Выдающихся смельчаков за отважные действия по уничтожению населенных пунктов, в которых расположены немецкие войска, представлять к правительственной награде.
3. При вынужденном отходе наших частей на том или другом участке уводить с собой советское население и обязательно уничтожать все без исключения населенные пункты, чтобы противник не мог их использовать. В первую очередь для этой цели использовать выделенные в полках команды охотников.
4. Военным Советам фронтов и отдельных армий систематически проверять как выполняются задания по уничтожению населенных пунктов в указанном выше радиусе от линии фронта. Ставке через каждые 3 дня отдельной сводкой доносить сколько и какие населенные пункты уничтожены за прошедшие дни и какими средствами достигнуты эти результаты.
Ставка Верховного Главнокомандования
И. СТАЛИН Б. ШАПОШНИКОВ
ЦАМО, ф. 208, оп. 2524, д. 1, л. 257-258. Заверенная копия.
Приказ датирован 17 ноября, но ни в коем случае не надо думать, что до указанной даты советское руководство действовало как-то иначе. Другое дело, что это ему не всегда удавалось, все-таки немцы наступали очень быстро, но о некоторых эпизодах отхода или планируемого отхода советских войск мы расскажем.
Лейба Троцкий когда-то говорил, что «если нам и придется уйти, то после нас должно остаться кладбище». Сталин хоть и был к нему «в жесткой оппозиции», эту идею точно запомнил и, как мы увидим, при первом представившемся случае попытался воплотить в жизнь. Это мы сейчас знаем как всё закончилось в 45-ом, но тогда, в Кремле, этого не знал никто. Поэтому делали то, что было задумано. Без дальнейших планов на будущее.
С Вильнюсом и Львовом не вышло, Минск тоже оставили на шестой день совершенно целым (советская авиация разрушила его в 1944, в результате ночных ковровых бомбардировок), поэтому первым в кладбище должен был превратиться Петербург. «Город трех революций» не должен был никому достаться. А население? А население в марксистских раскладах – самый дешевый расходный материал. Оно – ничто.
К середине августа, когда стало ясно что Петербург скорее всего не удастся удержать, из Москвы поступил приказ (разумеется секретный) ввести в действие план «Д». Для его осуществления заранее было доставлено все необходимое. Ответственность за выполнение поручалась Жданову и Ворошилову. А разработчиками являлись шеф НКВД Меркулов и второй секретарь местного обкома Кузнецов. Обоих, кстати, потом расстреляли. Назывался он, как обычно, у коммунистов весьма сложно: «План мероприятий по организации и проведению в жизнь специальных мер по выводу из строя важнейших промышленных и иных предприятий на случай вынужденного отхода наших войск». В случае входа немцев в город с центрального пульта расположенного в Казанском соборе должен был поступить сигнал, по которому в воздух одновременно взлетели бы несколько тысяч городских объектов. Все электрические подстанции, вокзалы, мосты, телефонные и телеграфные станции, водокачки, «топовые» здания, такие как Эрмитаж, Исакиевский собор, Смольный институт, Главный штаб, Адмиралтейство, весь трамвайный парк, склады с продовольствием. По сути город должен был превратиться в руины. Население, разумеется, об этом не оповещалось и должно было быть уничтожено вместе с немцами. То, что этот план был бы приведен в действие не вызывает никаких сомнений. 11 сентября 6-я танковая дивизия прорвалась через Пулковские высоты, откуда отлично просматривался весь город. В тот же день, 58-я пехотная дивизия вышла на окраины Петербурга, куда даже трамваи ходили. Советский кинематограф воспроизвел эту сцену. Маршал Ворошилов – вторая культовая фигура в стране после Сталина, самолично бегает по окопам и пробует поднимать солдат в атаку – ничего не действует. Питер мог бы исчезнуть уже 13 сентября, но 12-го Гитлер издал приказ: Петербург не брать. Западные историки и военные до сих пор считают этот шаг одним из самых крупных просчетов Фюрера. Командующий группой армий «Север» фон Лееб в недоумении звонит в Берлин, объясняя, что город уже у него в руках, но приказ есть приказ. Три немецкие армии проведут в бесполезном стоянии два с половиной года, пока блокада не будет снята. А с ней же снята и угроза уничтожения города. Так что история вывернулась весьма интересно: Адольф Гитлер оказался спасителем Петербурга.