И тут Тоня с ужасом поняла, что все это время проговорила с интернатовским! Наверное, ее ужас отразился на лице, потому что Ваня удивленно покосился на нее.
- Уверена, что получишь "отлично", - продолжала бабушка, - Я видела, как ты все утро учебник перечитывал.
- Надеюсь...
- Ну, ладно, до завтра, Вань.
- До свидания, - сказал он, - Пока, Тоня, приятно было познакомиться.
Бабушка внимательно взглянула на нее, а потом на него, но ничего не сказала.
- Пока... - тихо ответила Антонина, и они пошли по охваченной гололедом улице.
Некоторое время молча толкли ногами лед, поддерживая друг друга под руку. Бабушка была в странной задумчивости.
- Ваня Птицын... - заговорила наконец, - Молодец, мальчик, редкостного жизнелюбия человек. Никогда не унывает. Родителей его еще в начале войны расстреляли... На его глазах...
И во второй раз за один день вскружилась земля. И привычный мир навсегда изменил свой облик. И то, что было самым большим страхом, стало мечтой. И все стереотипы смылись под ударной волной. И не было больше никакого вора, ни убийцы. Был человек... Простой человек... Поживший и переживший... Возродившийся силой собственного духа... Согретый теплом собственного сердца...
В ту ночь она не спала. Его голубые глаза сияли в темноте, мешая заснуть. До утра он стоял у ее изголовья, и ничто не могло прогнать это видение.
Утром, полная сил и непонятной энергии, она сорвалась с кровати, не дождавшись будильника, сама удивляясь тому, что начало жить внутри нее. Сидеть без дела не было сил. Собравшись за пять минут и лишь скривившись при мысле о завтраке, она на полчаса раньше отправилась в школу.
В школу? Ноги сами привели ее к некогда устрашающему месту. Антонина остановилась у калитки, напряженно всматриваясь в то, что происходило на территории. Дети, судя по всему, шли на завтрак. Бабушка ее давно уже была в помещении столовой, сейчас у нее намечалось занятое время, потому Антонина знала, что не увидит ее. Сейчас она рассматривала учащихся, проходивших мимо калитки. Поборов свою неловкость, попросила какого-то старшеклассника позвать Ваню Птицына. К счастью, тот согласился.
Господи, Господи... Она снова разговаривала с интернатовским!.. Неужели скоро все ее знакомые будут исключительно интернатовскими?.. Эти брезгливые мысли она прогнала с еще большей брезгливостью.
Ваня вышел через пару минут. Та же улыбка, те же глаза, только лицо чище. Издали помахал рукой, как старой знакомой. Земля ушла из-под ног третий раз за последние два дня.
- Привет, - поздоровался так, как будто они заранее договаривались о встрече.
- Привет... - она замялась, - Я...наверное...не должна была приходить, да и вообще...
- Я ждал тебя...
Его рука нежно коснулась ее ладони, глаза стали еще ярче, все ее дальнейшие обьяснения потеряли смысл.
- Я...ненадолго... Мне еще в школу...
- Я знаю, мне тоже, -он не сводил с нее радостного взгляда.
- Ты... только не говори моей бабушке, что я приходила...
- Ну, это само собой.
На миг он задумался, еще через миг принял решение
- Знаешь?.. А давай завтра встретимся? Я на территории дежурить буду, здесь вечером никого не будет. Часов на девять, сможешь?.. А в воскресенье я свободен, если хочешь, гулять пойдем.
Она могла бы отказаться и не прийти. Но пришла. До девяти вечера оставалось еще несколько минут, но он уже стоял в условленном месте. Взяв ее за руку, повел окольными путями через двор. Незаметно для всех провел к заднему входу в здание.
- Здесь нет никого, - сказал негромко, - Все в спальных корпусах, а это учебный.
С этими словами он достал из кармана ключ и открыл дверь.
- Откуда у тебя ключ? - тоже негромко, с заговорщицким видом спросила Антонина.
- Дежурный получает ключи от всех дверей. Заходи.
Вход, через который они зашли, вел в огромный актовый зал. Даже в почти окромешной темноте было видно, что он может вместить в себе более ста человек. Сидячим местам не было счета. При лунном свете, льющимся из окна, она рассмотрела сцену, ступеньки, ведущие к ней, погасшую печь, еще сохранившую тепло, натопившееся на протяжении дня, и даже граммофон, стоявший в углу на табуретке.
- Только свет не включай, - сказал Ваня, - Сторож с улицы может заметить.
Она села в первом ряду на одно из многочисленных мест. Он примостился в метре от нее на примыкающих к сцене ступеньках.
Спрашивать ни о чем не хотелось. Было чувство, что ответы на все свои вопросы она уже получила.
- Он работает? - указала на граммофон.
- Еще как!
Ваня включил его. Мелодию, которая зазвучала, она узнала. Это был "Венский Вальс" Джузеппе Верди.