Я поднялся:
— Понятно, чего он смелый такой, как в жопу ужаленный. Маман прокурор. Брат местный гопарь. Кайф. — заключил Санёк.
Я кивнул. Наконец, сигарета дошла и до меня. Докурив окурок, я демонстративно затушил его возле ног «потеряшки».
Это такая традиция у нас после взбучки пускать сигарету по кругу. Трубка мира или типа того.
— Я засужу! — проследив за моим жестом, наконец выкрикнул парень. Из глаз его хлынули слёзы.
— Аффект, не понимает чё несёт. — Санька перевёл взгляд на Ваню, тот кивнул.
Кому — кому, а ему, Ваньке то бишь, волноваться из — за тюрьмы не приходится. Дядюшку — авторитета заключили под стражу год назад, так что «крыша» у него будет. Да и частенько он слышал, что пойдёт по протопанной дорожке, так что и беспокоиться об этом перестал. Слишком уж часто эти мысли вбивали ему в голову.
Мы переглянулись. Терять друга нам не хотелось. Да и было бы за что.
— Слышь, малёк… — Я уже было начал разговор, как сзади нарисовался Толян.
Он молча прошёл к пацану, присел перед ним на корточки и, распахнув раскладушку, показал какое — то видео. Тот совсем приуныл и, кивнув головой, молча поднялся и удалился.
Мы все с интересом наблюдали за этой картиной.
Толик, спустив с плеча чехол со скрипкой, осмотрелся:
— Сигаретки не будет?
Ваня, постукав того по плечу, протянул свёрток.
Саня ошарашенно поднёс зажигалку, а Коля удивлённо рассматривал скрипичный чехол.
Я решился на расспросы первым:
— А что, собственно, ты ему там показал?
— Порно с участием его мамки. — Толик спокойно затянулся.
Глаза у всех нас, казалось, вот — вот выпрыгнут. Даже Ванёк с спокойной своей, уверенной позы, «перетёк» в нейтральную. А это показатель для него ситуации неожиданной.
— Чего?.. — переспросил Саня.
Толик осмотрел всех нас, не забыв про Ваню, для которого пришлось обернуться, и наконец прыснул смехом:
— Видели бы вы свои лица! — смеялся он— Да я мимо проходил и как почувствовал, что видос надо начать записывать, ну я и поддался, так сказать, своему предчувствию!
Мы все до сих пор не могли поверить своей удаче и неудаче одновременно. То есть, у этого парниши есть видео с участием нас всех в драке? И как на это реагировать?
— Расслабьтесь. — Толян подал мне телефон— Удаляй.
Я недоверчиво притянул девайс к себе и осмотрев раскладную «Нокиа», стёр видео из памяти.
— Я без зла. — Толя вложил телефон обратно в карман своего пальто и, сделав затяг, выдохнул дым столбом вверх.
Мы снова переглянулись.
Дальнейший вечер, как помню, был весь занят расспросами и похвалой смекалки аристократа.
Мы все были рады его неожиданному появлению, хоть и задавались вопросом, как всё так совпало. Потом, мы вспомнили, что парня не было в школе и препод сказал, что он на каком — то музыкальном конкурсе. Пазл сложился. Мы угомонились.
С тех пор Толик был с нами, сначала на ставке «секретаря» компании, потом на ставке «принеси — подай», а потом мы и сами поняли, что нам без него уже даже не скучно… А тоскливо и пусто, скучали мы теперь без нашего спасителя. Так и вышло, что срослись отношения и стали прямо — таки, примером, той самой компашки из сериалов про подростков. Взросли на общем горе, так сказать.
«Я твой рот шатал, Эд!» — сообщение от Коли, время 17:00. Удивительный человек, пунктуальный я бы сказал.
Я открыл крайнее уведомление:
«Салют. Чё случилось?»
Жду.
«Оп, проснулся.»— Колька быстро отвечает, значит, не занят. Или ждал — «Да я знал, что ты мне первому ответишь, если я так диалог начну, хе. Как ты там?»
Как раз та самая шуточная манера общения Коли. Раньше она меня забавляла, сейчас какое — то иное чувство вызывает… Я чувствую раздражение.
«Колясик, всё оке. Прости, долго разговаривать не могу. Надо готовить ужин.»
10 секунд спустя раздался звонок, на экране «Николя». Поднимаю трубку.
Мне в ухо залетает мгновенный дикий ржач, я невольно улыбаюсь.
— Готовка?! Ты?! — на заднем плане знакомые голоса. Так эти обалдуи вместе собрались. Понятно, чего активизировались.
— Ну а чё.
— Конча — а — ай, — тянет Саня— Эд, неужели ты забыл какой сегодня день?
Я начинаю вспоминать важные даты, среди них нет сегодняшнего числа.
Воцарилось молчание.
— Эд? — зовёт Коля.
— Да тихо вы, у человека там мыслительные процессы пошли, впервые за месяц. — язвит Ванёк.
— А число сегодня?.. — я неловко замялся и решил уточнить. Удивительное существо человек, не правда ли? Хоть в глаза календарь встрой, умудрится же это самое существо, забыть про число.
— Десятое октября, лапуль. — Ванёк, видно, перехватил телефон. Голос его теперь слышался ближе — Твой день рождения, если что.
Я удивлённо посмотрел на кота, единственное разумное существо в этой комнате. Помимо меня. Наверно.
— Ой.
— «О — ой»— передразнивает Саня— Вылазь из берлоги, Кощей Бессмертный, пора царевн красть.
Я почесал затылок. Никого красть мне не хотелось. Прям абсолютно не хотелось. Ну, прям вообще.
Я уже намеревался ответить «В другой раз», но Ваня, видно, прочитав мысли, прервал меня на закравшемся первом слоге:
— Нет. — отрезал он — Сегодня тебе отвертеться не удастся, имей совесть. Мы все здесь, кроме Толика — нолика, но у него там девушка лютует. Заканчивай придумывать отмазки, мой попку и вперёд на приключения. Мы через тридцать минут будем.
Я намеревался уже было возразить, как звонок завершился.
Рука сама потянулась к переносице.
Не то, чтобы у меня были весомые аргументы против такого напора и повода, но для меня с недавних пор «Не хочу» стало вполне веской причиной.
Я выдохнул.
— Ну что, Перс, похоже сегодня ты остаёшься один.
Кот лениво зевнул.
На улицу я вышел еле одевшись, предусмотрительно оставив для себя причину пораньше уйти, дескать замёрз, ребята, не судите строго, ухожу. Ну, а что, бордовая толстовка никогда не внушала мне доверия в осенний период. Чёрные джинсы, красные кеды. Нормально же. Жених на выданье.
Ну, а если серьёзно — помылся, побрился, уже хорошо.
Выходя из подъезда, я спокойно обошёл дом, выбросил мусор и осмотрел свой двор.
Живу я тут полгода, а уже успел привыкнуть, словно всю жизнь здесь провёл. Деревья с раскидистыми кронами заботливо укрывают лавочки, на которых обычно сидели бабушки, сейчас деревянное решение архитектора пустует. На улице моросит дождик, да и поздновато для старческих посиделок. Неподалёку мусорный бак, каплю подальше маленькая детская площадка. Всё, как батюшка велел. Всегда поражался умению проектировать местность возле детского досуга, как своих родителей, так и городских слушающих.
Дома у меня всегда было весело, к слову. То возле детского коврика поставят шампура, чтоб не мешали на балконе. То возле кроватки забудут огненный чай, от которого у меня на левой руке красивейший шрам. То тумбочки решат переставить, приоткрыв окошко для проветривания. Да так переставят, что ни один ребёнок не устоит. Лесенкой, видите ли, красивее. Компания моя частенько шутит, что родители просто надеялись, что нет — нет, а волей случая, я куда — нибудь да денусь. Не поспоришь.
Мои размышления были прерваны резким гудком автомобиля. Я осмотрелся.
Знакомый коричневый фольксваген подъезжал всё ближе и ближе. Наконец, дальний свет стал больно давить на глаза, заставляя прищуриться.
Из машины гурьбой выкатились все вышеперечисленные собеседники, радостные, улыбающиеся, громкие. Звенящая молодость, да и только.
Все, как один, на меня налетели. Объятия так и захлестнули моё отвыкшее от внимания существо. Я невольно поймал себя на мысли, что решись я в тот день на тот поступок, такого бы я не испытал. Никто бы из нас не испытал.
— Чего грузимся, Эдуард Артемьевич? — Саня запрокинул на меня свою тяжеленную руку. Полгода назад, когда я переехал, он записался в качалку. И глядите — ка, уже имеет нехилые результаты.
— Похоже, Эдуард, вовсе не рад нас видеть! — Ванька улыбаясь, перегнал всех нас и пошёл спиной к дороге— Не уважаем, Эдуард!