Ник бережно приподнял их и приник губами к ее груди. Он лежал на животе, одной рукой обнимая ее.
Некоторое время они молчали, и он ласково перебирал пальцами пряди ее волос.
— Что у вас произошло с Саймоном? — проронил он.
— Наши отношения как-то незаметно превратились в удобную привязанность. Удобную для нас обоих. Просто я не понимала этого.
— Именно на это я и рассчитывал. Только иногда мне начинало казаться, что я выдаю желаемое за действительное. Я не мог действовать более решительно. Ты должна была прийти к этому сама.
И ты оказался прав.
Дейзи попыталась вспомнить тот момент, когда она окончательно прозрела. Что-то искусственное чудилось ей в их отношениях с Саймоном, и это давно уже смущало ее. И секс их был каким-то неестественным, словно электрическим. Ей всегда не хватало чего-то. Постепенно вечная уверенность Саймона в собственной правоте стала раздражать ее, и вместе с тем она понимала, что он никогда не сможет измениться. Он любил всех подгонять под собственные мерки. Ник, в отличие от Саймона, никогда никого не осуждал, не упрекал, не учил жить. В конце концов Дейзи поняла, что Саймон просто не в состоянии дать то, что ей нужно.
Поежившись, она теснее прижалась к Нику.
— Ты замерзла, — сказал он. — Надо лечь под одеяло.
Когда они устроились под одеялом, он сонным голосом пробормотал:
— Вдруг вспомнил, был такой фильм… — Он помолчал. — Назывался «Будь со мной до утра»… Или это была книга…
У нее защемило сердце.
— Нет, это плохое название, — продолжал Ник. — Должно звучать так: будь со мной до понедельника или, на худой конец, до воскресного вечера.
Дейзи буквально купалась в теплой неге.
— У меня с собой нет даже зубной щетки, — прошептала она.
— Думаю, это поправимо. — Ник поцеловал ее в волосы, и вскоре оба уже спали.
Проснувшись, Дейзи долго не могла понять, где находится.
Ника рядом не было, однако доносившийся из ванной приглушенный шум воды убедил ее, что он где-то поблизости.
Дейзи блаженно потянулась.
С полотенцем вокруг бедер Ник вышел из ванной и сел на краешек кровати.
— Я тебя разбудил? — От его улыбки в ней все перевернулось.
— Нет. — Она улыбнулась в ответ. В волосах у него блестели капельки воды, пахло зубной пастой. Дейзи насторожилась.
Что же делать? Не хочу, чтобы он целовал меня, пока я не почистила зубы, с ужасом подумала Дейзи.
— Выпьешь кофе?
— С удовольствием.
Ник направился на кухню, а Дейзи вдруг осенило.
— Ник! — окликнула она его. — Когда, говоришь, приходит прислуга? Не хочу, чтобы она увидела разбросанные по полу трусы и лифчики.
Ник, трясясь от смеха, подошел к ней.
— Дейзи, мне придется тобой заняться. Нельзя же все время жить и бояться людского осуждения. — Поцеловав ее в лоб, он добавил: — Успокойся, я уберу улики.
Когда он скрылся на кухне, Дейзи прошмыгнула в ванную. Две душевых, биде — все сверкало белизной и было отделано золотистой фурнитурой. Однако лишней зубной щетки не оказалось. Решив, что Ник не будет возражать, она использовала его щетку.
На дверце она обнаружила махровый халат, надела его и прошла в зал.
В речной заводи сверкали на утреннем солнце белоснежные яхты. Над водой кружили чайки.
Дейзи тихо засмеялась, она была счастлива.
Из кухни потянуло бодрящим ароматом кофе. Ник разливал по стаканам апельсиновый сок.
Дейзи бесшумно подошла к нему и прижалась к его спине.
Он повернулся и обнял ее.
— По правилам ты не должна была вставать, — с наигранной обидой в голосе сказал он, целуя ее в волосы. — Я хотел подать тебе завтрак в постель.
— Мне надо было почистить зубы, — призналась она. — Кстати, я взяла твою щетку. Надеюсь, ты не возражаешь? Я ее хорошенько вымыла.
— Я ничего не имею против твоих маленьких микробиков. — Ник легонько ущипнул ее за бок. — Сделай одолжение, ложись в постель.
Если ты настаиваешь…
Она снова юркнула под одеяло и стала ждать. Ей было покойно и уютно.
Когда Ник наконец вышел из кухни, вид у него был сконфуженный. На подносе стояли лишь кофейные чашечки и стаканы с соком.
— Извини, фокус не удался. В холодильнике хоть шаром покати, даже яиц не оказалось.
Дейзи прыснула со смеху.
— Наверное, мне все-таки пора, — сказала она.
— Я отвезу тебя часа через два.
Дейзи вдруг помрачнела.
— Надо же тебе взять какие-нибудь вещи, — успокоил ее Ник. — У тебя же даже пижамы нет.
Слава Богу!
— Только сначала я все же приму душ.
— Разумеется, только… — Глаза его плутовато заблестели. — Я рассчитывал, что ты обновишь мою ванну.
Дейзи зарделась.
— Это же ужасное расточительство так переводить воду. Она такая огромная, в ней вполне поместятся двое.
— Ты думаешь? — театрально удивился он. — Как это мне раньше в голову не пришло?
Спустя полтора часа Ник высадил Дейзи у ее дома. Машина у него была уже другая — новенькая, с иголочки, с шикарными кожаными сиденьями. На вопрос, куда же подевался его знаменитый «ягуар», Ник ответил, что автомобиль этот довольно-таки непрактичный, к тому же как магнит притягивает к себе воров.
Иан и Джейн давно уехали, а Тэра, к счастью, еще не вставала. Дейзи пока не хотелось никому ничего рассказывать — слишком свежи еще были в ее памяти эти сладостные мгновения. Она натянула джинсы и свитер, побросала кое-какие вещи в сумку, написала записку: «Уехала на выходные, целую, Дейзи». Она даже засмеялась, представив, как вытянутся их физиономии.
Потом они вернулись в Сити. Светило солнце, и они гуляли по старому городу. От дома Ника было рукой подать до Тауэрского моста и башни Вильгельма Завоевателя, но там было слишком много туристов. Ник повел ее по мощенным булыжником, почти диккенсовским улочкам, мимо старинной тюрьмы «Клинк», в здании которой теперь располагался музей; показал ей развалины построенного в XIII веке дворца епископа Винчестерского. Потом, купив мороженое, обильно посыпанное шоколадными хлопьями, они прошли по набережной к шекспировскому театру «Новый Глобус», у которого сновали вооруженные видеокамерами туристы.
— Когда его строили, — сказала Дейзи, — мне казалось, что такая стилизация под эпоху Тюдоров будет выглядеть странно, но получилось ничего. Может быть, сюда переселились призраки старого «Глобуса»?
— Возможно. — Ник коснулся губами ее волос. — Чего-чего, а призраков в этой части Лондона хватает. Если они задумают ставить «Юлия Цезаря», наверняка найдется какой-нибудь древний римлянин, который скажет, что Гай Кассий Лонгин [19]не похож на себя — недостаточно худ.
Погода начала портиться, и они укрылись в пабе. Выпив кофе с коньяком, вышли на улицу и угодили под настоящий ливень.
Когда они вернулись домой, Ник по телефону заказал пиццу. В стекла барабанил дождь. Они лежали на диване, разговаривали, смотрели какой-то дурацкий старый фильм, смеялись и снова разговаривали и не заметили, как наступил вечер. Потом сходили в супермаркет, купили стейки, устриц, копченой лососины, салат, глазированный пудинг, и Дейзи приготовила ужин. Они снова разговаривали, а потом занимались любовью.
Утром Дейзи накрыла стол на кухне: яичница, красная рыба, кофе, апельсиновый сок. Завтракали в халатах. За окном лил теплый апрельский дождь. Ник заметил, что в воскресенье утром, когда идет дождь, надо либо читать газеты, либо спать. А поскольку читать газеты ему не хотелось…
Спустя полчаса, когда Ник уже доказал, что способен удерживать ее на грани экстаза дольше, чем она могла вынести, зазвонил телефон.
— Какого черта… — Стиснув зубы, чтобы не выругаться, Ник протянул руку к ночному столику и взял трубку: — Алло!
Удачный момент, нечего сказать…
Дейзи откинулась на подушку, подложив руку под голову. Ожидание показалось ей пыткой.
— Боже правый, в самом деле? — говорил Ник. — Нет, нет, не волнуйся… Как?..