Шли мы недолго. Очень скоро деревья впереди расступились, и в просвете между ними заблестело ярко-голубое сияние, что по блеску и голубизне могло соперничать даже с небом в самый ясный майский солнечный день. Хотя нет, небо бы благоразумно сдалось, лишь завидев такое великолепие.
Оба ангела остановились. Прячась за деревьями, я приблизился к ним, чтобы лучше рассмотреть то, что они могли позволить себе разглядывать, не таясь. Голубое сияние притягивало меня, как магнит. Я начал забирать немного правее, чтобы приблизиться к нему, не рискуя оказаться замеченным ангелами - сомневаюсь, что они не наваляли бы мне только за то, что я посмел увидеть это сокровище.
В самом сердце лесной чащи, тщательно укрытая со всех сторон высокими, чуть ли не вековыми деревьями, передо мной раскинулась ослепительно голубая водная гладь, что принадлежала относительно небольшому лесному озеру. Я мог видеть противоположный берег, и по свечению неба над находящимися на том берегу деревьями догадывался, что сейчас вот-вот взойдёт солнце.
Оба ангела смотрели в ту же точку и ждали, вероятно, тоже того момента. Вот над деревьями показался ослепительно яркий, как лепесток подсолнечника, краешек солнца. Ещё немного - и оно уже поднялось настолько, что над отражёнными в воде деревьями появилось его отражение. И как раз после этого из воды начал подниматься на поверхность невероятно огромный розовато-белый цветок. Раффлезия Арнольди и «Лилия вуду» выглядели бы рядом с ним всё равно что пони на фоне слона.
Рядом послышался громкий плеск. Выпав из транса, навеянного на меня созерцанием подобного чуда, я повернул голову на звук и увидел, как оба ангела плывут наперегонки ко цветку. С моими скромными умениями в плаванье нечего было даже и думать не только о том, чтобы попытаться опередить их, но так же о том, чтоб вообще погружаться в воду, поэтому я оставался на берегу и кусал себе пальцы, прямо по локоть, лишь бы только не изменить благоразумию и не отправиться вслед за ними, чтобы хотя бы посмотреть на цветок.
Солнце слепило меня, происходящее впереди было едва различимо, и о том, что впереди разыгралось нешуточное сражение, я догадался, только когда оба ангела, истекая кровью, поплыли обратно. Вероятно, в воде возле цветка находился какой-то страж, и даже объединённых усилий обоих ангелов оказалось ещё недостаточно, чтобы суметь победить его в его же стихии.
Здоровье обоих ангелов, когда они, наконец, оказались на берегу, находилось уже в красной зоне - покороче и покраснее у одного, подлиннее и пооранжевее у другого - однако они всё же лучились торжеством и, испуская радостные возгласы, передавали друг другу какую-то небольшую штуку, ослепительно светящуюся из-под их пальцев ярким золотисто-зелёным светом. Что это было: какой-нибудь квестовый предмет? Или какой-нибудь невероятно ценный и редкий лут? Вопрос в том, стоил ли он таких сил.
Ответ на этот вопрос я получил спустя полминуты, когда по небу ослепительно яркими радужно-золотистыми буквами поплыли слова, продублированные выскочившей передо мной хвастливой табличкой:
Внимание! Поздравляем ангелов Авриила и Автандила из клана «Златокрылые Ястребы», узревших цветение Рассветного Белоснежного Лотоса и сумевших в нелёгкой схватке добыть Семена Мудрости! Почет и слава героям!
Отношение всех фракций +100. Отношение ангелов +1000.
Посадите Семя Мудрости в клановом замке, тщательно ухаживайте за ростком и тем самым способствуйте своему процветанию.
Ангелы смотрели на надпись в небе и чуть ли не прыгали от радости. Пусть хоть их победа была и не окончательной, Страж Цветка, 36 уровень (да-да, над преследующим их монстром появилось его название, и если внимательно присмотреться, рядом с этой надписью выскакивала другая, поясняющая, что он локальный босс этого озера), безнадёжно отстал от них, и сейчас медленно и упрямо полз по мелководью. Он был похож на полупрозрачного, состоящего из такой же, как и в озере, голубой воды русала, но кроме обычных рук, в которых сейчас держал копьё и трезубец, опираясь на которые, ему всё-таки удавалось проталкивать вперёд свое внезапно потяжелевшее в воздухе тело, имел примерно с десяток щупалец-тентаклей, заканчивающихся зубастыми рыбьими головами, очень похожими на уменьшенные акульи. Такая же пасть проступала у него из груди, также рот на его голубоватом лице содержал в себе слишком много зубов, чтобы быть похожим на человеческий. Страж был тоже серьёзно ранен, но, похоже, то ли имел слишком большое агро, то ли в его программе было прописано защищать цветок и семена даже ценою своей собственной жизни.