Во-первых, английский рабочий класс более американского склонен поддерживать государственный контроль над хозяйством. Это результат исторического пути, работы масс-медиа, судебной системы и проч. Плюс более жесткое миграционное законодательство, ограничивающее вливание людей, социализированных вне этой традиции. Как отмечает А. Портес, англичанин, практикующий теневой бизнес, рискует быть разоблаченным не только полицейским или налоговым инспектором, но и соседом или сослуживцем [Портес, 2004, с. 317]. На него «настучат» как на человека, нарушающего социальную конвенцию о законопослушании.
Во-вторых, жизнь англичан более атомизирована по сравнению с американской традицией. Между тем именно социальные сети выступают структурной основой неформальной экономики. По этой причине мигранты являются традиционными представителями теневого и криминального бизнеса. Сетевые трансакции опираются на доверие между членами сетевого сообщества и способность сетей контролировать поведение своих членов (вопросу доверия будет посвящена лекция 7). Скудность сетевых контактов ведет к сокращению структурных возможностей теневой активности. Неформальная экономика зависит от способности сообщества к мобилизации социальных ресурсов, необходимых для противостояния государственному контролю по поддержанию формальных правил рыночных трансакций. Если даже эти правила не устраивают, уход в неформальное пред принимательство невозможен без использования потенциала солидарности членов сообщества.
Сегментирование неформальной экономики: обзор работ российских исследователей
Если работы западных авторов показали отсутствие понятийного единообразия в сегментировании неформальной экономики, то работы российских коллег довели это разнообразие до таких пределов, когда разговор на одном языке вообще стал невозможен. Мы ограничимся только тремя авторами, поскольку у нас нет задачи дать полный обзор топографических построений неформальной экономики [14] . Мы хотим представить взгляды лишь некоторых авторов из числа наиболее авторитетных.
Один из пионеров исследования экономики вне государственного регулирования С. Глинкина предложила выделять два сектора теневой экономики – неформальный и криминальный.
1. Неформальный сектор понимается как законная деятельность по производству товаров и услуг в домашних условиях, потребляемых самими субъектами производства (неофициальная экономика).
2. Криминальный сектор сводится к деятельности, скрываемой ради ухода от налогообложения или по причине возможного силового прекращения деятельности со стороны государства [Глинкина, 1997, 2001].
Теневая экономика, таким образом, трактуется как предельно широкое явление, вмещающее в себя и то, что скрывается, и то, что существует абсолютно легально и открыто. При этом в единый криминальный сектор попадает и наркоторговец, и утаивающий налоги предприниматель, производящий вполне приемлемую обществом продукцию.
Заметим, что традиция включения во «вторую экономику» СССР домашней деятельности по самообеспечению шла еще от западных авторов. Так, во «вторую экономику» Гроссман включал абсолютно легальную деятельность частных товаропроизводителей [Grossman, 1982]. «Почти невероятным» для западного наблюдателя являлся тот факт, что «вторая экономика» СССР практически не была связана с уходом от налогов, что составляет стержень теневой экономики Запада [Feldbrugge, 1989].
По мере развития в России рыночных отношений и, соответственно, сближения природы и формы неформальной экономики некоторые отечественные исследователи начинают придерживаться западных парадигмальных договоренностей. Так, В. Радаев следующим образом картографирует неформальную экономику по степени легальности [Радаев, 1999а]: