Некоторые, кстати, отмечают определённую гротескность персонажа Веры Павловны – как может туалетный работник читать Фрейда с Набоковым, солипсистов и экзистенциалистов?
Однако это противоречие мнимое, ибо что мешает сотруднику уборной быть начитанным и что, зачастую, в нашем мире остаётся читателю сложных книг, кроме уборки туалетов?
Наверняка в её памяти отложился бодрийяровский пассаж «контролируемая, смазанная, потребленная фекальность перешла теперь в вещи, повсюду рассеяна в неразличимости вещей и социальных отношений», ибо в действительности, мы не только конструируем мир вокруг, но и являемся отражением окружающей действительности (как верно заметила Маняша).
Припоминая и конструируя мир вокруг, воплощая бодрийяровский концепт в крайних, гиперболизированных его проявлениях, Вера Павловна, как мы помним, сослана была на страницы романа «Что делать?».
Мы же остались здесь, в затопленной коричневой массой стране. Столицу-то косметически вычистили, по крайней мере, в центре (не на метафизическом уровне, разумеется, – на таком уровне столицу, пожалуй, невозможно расчистить в принципе), а вот то, что находится за Садовым кольцом…
Автор здесь, правда, не говорит, что до перелома было лучше.
Л'л'т
В начале, как известно, было Слово и Слово было Бог.
И Бог был сам по себе, единственный и неповторимый, и тьма была непроглядная.
И вот, проснулся Он как-то раз, днём или ночью, тогда ещё они не различимы были (впрочем, время суток для нашего повествования не имеет значения). Оглядываться было некуда, поэтому Он, не оглядываясь, воскликнул: «Э-э-эх! Скукота-то какая!»
Делать Ему, действительно, было нечего. Он наполнял Собой всё и был Всем, в том числе и любым действием, поэтому смысла особого чего-то делать не было.
– А не придумать ли Мне какую-нибудь проблемку? – Задал Он Сам Себе вопрос.
«Есть проблема, значит, есть задача разрешить эту проблему, значит, есть движение, а значит, есть и жизнь!» – Таков или примерно таков был ход Его рассуждений.
Дальше всем известно: «Все чрез Него на́чало быть, и без Него ничто не на́чало быть, что на́чало быть».
И сказал Он: «Да будет свет!». И зажёгся свет.
И сказал Бог:
– Вот и славно. Хоть видно будет, чего творить. Тэк-с. Значит, когда свет будет гореть, это будет день, а когда выключаться будет – это ночь. Хорошо, определились.
Затем отделил Он землю от воды, небо от земли, всё по полочкам разложил и увидел, что неплохо это. Сказал траве и деревьям расти, животным рыбам да птицам приказал народиться. Луну со звездами и Солнце создал, обустроил райский сад.
И тут Его, как известно, осенила роковая мысль:
– А давай, – думает, – создадим человека по образу Своему и подобию.
Сказано – сделано: появился на земле Адам, стал ходить по райскому саду, рвать цветы и травы, вкушать от плодов дерев персиковых да яблочных.
Но что-то явно пошло не так, ибо на третий день после появления обратился Адам к Богу:
– Послушай Боже, я понимаю, конечно, что обращаться к тебе с такой проблемой негоже, но всё-таки выслушай меня.
– А-а-а? Что такое? – Раздался громовой голос с покрытого тучами неба.
– Видишь ли… Я, вот, всё хожу туда-сюда, маюсь, места себе не нахожу. – Начал Адам. – А та штука, чрез которую я исторгаю выпитую воду или райские нектары, свербит и словно просится куда-то. Куда-то, куда я и сам не знаю. И всё как-то я хожу, хожу. А мне на голову что-то всё давит и давит.
– Ну-ка, покажи, что тебя мучает! – Приказал Бог.
– Ну вот, смотри, Боже. – Воскликнул Адам и показал Ему источник беспокойства.
– Ха-ха-ха. – Рассмеялся Боже. – Вот этот маленький отросток портит тебе жизнь в раю?
– Да не такой уж он и маленький. – Обиделся Адам. – Но жизнь райскую действительно портит порядочно.
– У-ху-ху. – Всё не мог остановить Бог свой безудержный смех, сотрясавший землю и небеса. – Я вообще не знаю, откуда у тебя это взялось. Я создал тебя по образу и подобию своему, а у меня такого уродливого отростка нет!
– То, что Ты, Боже, мне сейчас рассказываешь, весьма познавательно и, наверное, полезно, но мне то что делать с моей маетой? Ты не можешь это как-то убрать, куда-нибудь девать, чтобы я об этом не вспоминал более и в голову мне всякие мысли глупые не лезли?
– Подожди. – Молвил Бог. – Может, я и ошибся при сотворении тебя, прицепив тебе этот придаток, но исправлять я ничего не буду. Я лучше создам подобного тебе, чтобы смог ты с этой маетой своей справляться, получая при этом райское наслаждение. Создам-ка я тебе женщину по образу твоему и подобию.