Не привиделось значит…
Рит чуть отпил свой горячий кофе, на секунду закрыв глаза пушистыми длинными ресницами и чуть откидывая голову назад, словно позволяя напитку стекать. что выглядело чертовски красиво и так сексуально, когда на его шее выступили вены и широченные плечи чуть приподнялись и опустились.
— Я не высыпаюсь в последние дни, поэтому сорвался на тебе, Кудряшка. Прости…
И снова он застал меня за тем, что я пялюсь на него распахнутыми глазами. лаская взглядом каждую его выпуклую мышцу каждую выступающую вену, эту гладкую кожу, чуть тронутую загаром, когда его губы дрогнули в улыбке и бровь чуть изогнулась:
— Кажется, я прощен?…
— Посмотрим на ваше поведение в дальнейшем, — кашлянула я, поспешно отводя взгляд и пытаясь сосредоточится на наборе пончиков, которые однозначно не были вкуснее и слаще этого необыкновенного мужчины, что рассмеялся мягко и соблазнительно, кивнув головой и неожиданно сверкая своими глазами, буквально промурлыкав:
— Обещаю, что не разочарую.
И какему удавалось говорить именно так?
Мягко, протяжно, словно лаская каждой произнесенной буквой, от которой хотелось просто растянуться и замурлыкать послушной кошечкой.
Так! Пончики!
Вкусные, сладкие, такие красивые!
В разноцветной глазури от совершенно белой до цвета морской волны, с разнообразными посыпушками — просто самая настоящая мечта любой сладкоежки, коей я и являлась, отчего расслабилась практически сразу же, зачарованно улыбнувшись!
Подумать только, столько вкуснятины и все моё!
Рит молчал все время, пока я рассматривала пончики, разрываясь от желания покусать их все по очереди, отпивая большими глотками свой кофе и словно замерев на своем месте.
В какой-то момент я даже позабыла о том, что он находиться в кабинете, когда экстаз от еды поглотил меня целиком и полностью, ибо пончики были просто божественными, и невозможно было удержаться оттого, чтобы не съесть сразу три, облизывая кончики пальцев, на которых осталась сладкая глазурь и запивая свежим кофе с сахаром и сливками это великолепие.
Вот теперь утро было просто идеальным!
На обед и даже ужин у меня еще оставались ровно по четыре пончика!
Жизнь определенно удалась!
Я улыбалась довольно и широко. вздрогнув. когда Рит вдруг оказался рядом. опускаясь передо мной на корточки, осторожно обхватив мою руку своей большой горячей ладонью и касаясь своими горячими жадными губами моих пальцев.
МАТЕРЬ БОЖЬЯ!!!
Он слизывал сладость с моих рук своим бархатистым ловким языком, прикрыв глаза пеленой ресниц, из-под которых я видела как снова расширился его черный зрачок. словно давая дорогу своему сумасшедшему брату.
Вот только думать о нем, засранце бешеном. у меня совершенно не получалось. потому что я застыла, не понимая хочу я кричать или стонать, наблюдая огромными глазами. за действиями этого мужчины, ощущая прикосновения его губ и языка на своей коже.
Вас когда-нибудь било током?!
Вот меня шарахало постоянно начиная от невинного фена и заканчивая ноутбуком. может поэтому я и была такая кудрявая, и то, что я чувствовала сейчас внутри себя было так похоже на это!
Но было так чертовски приятно. что мозг просто коротило, отдаваясь молниями внутри сжавшегося тела!
Так опасно, сладко. чувственно и интимно, что капельки пота выступили на моих висках и голос куда-то пропал, пока я наблюдала за тем, как Рит облизал последний пальчик, чуть прикусив его за подушечку, отчего я вздрогнула, хрипло ахнув.
Он улыбнулся, облизнувшись и отпивая из моего стаканчика кофе, закрывая глаза от блаженства, выдохнув так тяжело, но трепетно:
— …мой запретный плод…
Не в силах даже моргнуть. я ахнула вслед за ним, чувствуя, как мои брови ползут вверх. а глаза округляются?
— …что?!.
Рит облизнулся еще раз не спеша и чувственно, растягивая губы в очаровательно й. но явно хитрой улыбочке:
— Я о сладком, Кудряшка.
Точно.
А я про что подумала?!
О сладком. Конечно же.
Вот только не смогла дышать. даже когда он поднялся на свои длинные ноги. неспеша прошагав до стола и спокойно занимая свое рабочее место:
— Так что там у нас по плану на сегодня?
— …аптека и тонна успокоительного! — проборматала я себе под нос, покосившись на свою подрагивающую ладонь, на которой я всё ещё ощущала его прикосновения.