Шагавший впереди мистер Ньютон Энтони громогласно размышлял на философские темы:
– Я никогда не рассматривал солипсизм как надежную концепцию. Соблазнительную – да! Очень соблазнительную! Но утверждение о том, что кроме моего собственного «я» не существует ничего, представляется весьма шатким, и даже граничит с богохульством. Ведь выходит, что со смертью одного человека гибнет и Бог, и весь мир, не так ли?
Дж., замыкавший шествие, заметил у ограды одного из охранников. Человек поглядел на них и, узнав, растворился в полумраке. Дж. довольно усмехнулся. Ведь кто-то должен заниматься реальными вещами! У него тут под каждым кустом сидит по паре секретных агентов.
Лейтон, уцепившись за локоть этого жирного дурака, с пылом принялся разносить в клочья его логические концепции. Дж. поморщился. Он хорошо знал старого профессора и относился к нему если не с любовью, то с пониманием, несмотря на то, что сам является человеком совершенно противоположного темперамента. В каждом кубическом дюйме этого тощего, горбатого, изуродованного всеми существующими недугами тела таилось больше ума, чем во всей непомерно раскормленной туше мистера Ньютона Энтони. Это, конечно, не означало, что Энтони был полным идиотом. Он – весьма приличный специалист, неплохой ученый; однако, черт возьми, почему он выглядит таким напыщенным жирным боровом!
Но как только они вошли в огромный кабинет, где их встретил старый слуга, Дж. пришлось изменить мнение относительно мистера Ньютона Энтони.
– И все же этот ваш Ричард Блейд, – продолжал бубнить толстяк, – как только компьютер изменяет молекулярную структуру его мозга, тем самым перебрасывая его в некое параллельное измерение, может служить ярким примером солипсического мышления. Ведь ему приходится носить в себе целый мир… возможно – целую вселенную. По отношению к нам и к нашей вселенной, разумеется. В любом случае, ему не позавидуешь, – Энтони покачал головой.
– Кстати, лорд Лейтон, я так и не смог пока разобраться с теоретической основой ваших экспериментов. Ваши сотрудники весьма скрытны…
Дж. вздохнул и уселся за длинный стол рядом с дремлющим зеленым телефоном. Ничего не поделаешь, сейчас Лейтон в сто десятый раз примется излагать свою теорию. Естественно, что его сотрудники ничего не могут сказать; они разбираются в этих вопросах не лучше самого Энтони.
Появился слуга с подносом, на котором тоненько позванивали рюмки с виски. Мистер Ньютон Энтони отхлебнул глоток, причмокнул и закурил сигару, такую же толстую, как его ляжка. Дж. не спешил с выпивкой. Неудивительно что в этот день – вернее, в эту ночь, – он чувствует себя не в своей тарелке. Нахохлившись в кресле, шеф МИ6 с тоской прислушивался к беседе двух научных монстров. Лорд Лейтон так и выглядел – монстром. Больной, до смерти уставший человек, с горбом и тонкими паучьими пальцами. Из-за перенесенного в юности полиомиелита старик передвигался словно краб, нетвердо стоящий на ногах. Сквозь пушистую гриву тонких и белых как снег волос явственно проглядывала розовая плешь. Только глаза у его светлости оставались молодыми и яркими, с большими янтарножелтыми львиными зрачками. Сейчас в них поблескивало плохо скрываемое презрение к потугам мистера Ньютона Энтони. Лорд Лейтон давно понял, что разобраться в теории параллельных измерений его коллега не в состоянии. Стоило ли тратить время на всяких недоумков… правда, от этого зависели коекакие финансовые вопросы.
Дж. замер, набрав полную грудь воздуха. Иногда Лейтон приходил в ярость из-за любой мелочи, а по милости мистера Ньютона Энтони его светлость уже начал накаляться. Если старик вспылит, то на последующие эксперименты денег можно не просить. Дж. поднес рюмку к губам, преисполнившись надежды. Очередное путешествие – сохрани Господь Ричарда! – оплачено; тут никуда не деться. А вот потом… Но Лейтон вел себя очень осторожно. Наверняка, как шахматный компьютер, он давно просчитал все ходы, предусмотрев и этот вариант.
Лейтон глотнул виски и еще раз терпеливо повторил:
– Вам известно, мистер Энтони, что у Блейда появились кое-какие проблемы с памятью после первого визита в параллельный мир. Думаю, что смогу вполне доходчиво вам это объяснить, – профессор, не сумел сдержаться, и в голосе его послышались отзвуки грозного львиного рыка. Дж. перестал изучать свою рюмку и торопливо отправил в рот ее содержимое.
Мистер Ньютон Энтони тоже почувствовал что-то неладное и затараторил: