– Бесполезно, – приглушенно прошептал он. – Я ничего не могу поделать. Я тебя люблю.
Шаэ дотронулась до его руки:
– Я не имею права ни о чем тебя просить. И не стану.
В дом вошел Хило. Шаэ и Вун не замечали ничего, кроме друг друга, и не Почуяли приближение Колосса, прежде чем он не появился на пороге гостиной, бесстрастно взирая на них.
Вун поспешно вскочил на ноги и несколько раз моргнул, прежде чем поднес ладони ко лбу в приветствии.
– Коул-цзен.
Он откашлялся.
– Возвращайся домой к жене, Вун, – приказал Хило.
Вун вздрогнул, словно Колосс его ударил. Его лицо стало пунцовым – таким Шаэ никогда его не видела. Казалось, он борется с желанием объясниться, но потом с видимым усилием вернул себе обычное хладнокровие. Вун резко кивнул и вышел мимо Хило к машине.
Лицо Шаэ горело, и она повернулась, чтобы застегнуть блузку. Потом со злостью выпрямилась и села.
– С какой стати ты врываешься и почему так с ним обошелся?
– Ты думаешь, что хорошо с ним поступаешь? – без каких-либо сожалений ответил Хило. – Хочешь разбить ему сердце и разрушить жизнь?
– Конечно, нет, – промямлила Шаэ.
Хило прищурился и наклонился над ней:
– Да что с тобой, Шаэ? Ты любишь его или нет? Если любишь, то скажи, чтобы он ушел от жены. А если нет, то уволь его или переведи подальше от Жанлуна. Разве я не говорил тебе все это много лет назад? Почему ты только сейчас на что-то решилась?
Шаэ открыла рот, в голове вертелся десяток ответов – автоматических возражений, которые выработались за годы жизни с Хило. «Не лезь в мою жизнь». «Ты ничего не знаешь». «Это тебя не касается».
Но, конечно, все это не годилось. Хило был Колоссом, и все, что могло повлиять на клан, его касалось, включая потенциально разрушительные отношения между Шелестом и Хранителем печати.
Шаэ закрыла рот, проглотив глупые, ребяческие слова, которые хотела произнести. Вместо этого она опустила голову и потерла глаза ладонями.
– Не сейчас, Хило, пожалуйста. Я устала терять людей.
Нефритовая аура ее брата неожиданно дрогнула. Он остыл и ничего не ответил. Шаэ убрала ладони с лица и указала на баночку с таблетками на столике:
– Принеси мне болеутоляющие и стакан воды.
Хило повиновался. Когда Шаэ приняла лекарство, он сел на край кофейного столика и взял у нее из рук стакан. Шаэ смотрела, как в окнах отражаются их силуэты – ее и брата. Снаружи стояла безлунная ночь, поместье Коулов притихло. Трудно было поверить, что в эту минуту бойцы клана яростно сражаются на другом конце страны.
– Печальная новость о твоем помощнике Луто, – сказал наконец Хило уже другим тоном. – Да узнают его боги.
– Да узнают его боги, – повторила Шаэ. – Он был совсем молод и умен, впереди лежала вся жизнь. Он даже не был Зеленой костью и не должен был умереть. Какая бессмысленная смерть.
Хило посмотрел на нее сурово, но все же с сочувствием.
– Если бы тебе в шею угодила пуля, ты хотела бы, чтобы я назвал твою смерть бессмысленной? Луто не был Зеленым, но отдал жизнь за клан, как любой Кулак или Палец.
– Кулаки и Пальцы носят нефрит и дают клятвы. Они знают, что им придется сражаться.
– Сейчас повсюду одни сражения, – мрачно сказал Хило. – За каждое предприятие, каждый город, в каждой газетной статье или на пресс-конференции, за каждый голос в Королевском совете, будь он проклят. – Знакомая ярость в голосе Хило была приправлена холодной решимостью. – Наверное, таков порядок вещей, по мнению Старого дядюшки. Раньше мы могли рассчитывать на привычный жизненный уклад. А теперь все смешалось. Каждый человек в клане – участник сражения.
Шаэ гадала, не задумался ли он о Вен. Теперь Шаэ сомневалась, что по-прежнему может угадать, о чем он думает. За два последних года они редко говорили о чем-либо, кроме проблем клана. Она вспомнила, как Хило когда-то раздражал ее своей агрессивной напористостью и откровенностью, как обхватывал ее руками, подтрунивал над ней и подзуживал. Глядя на нынешнего Хило, который сидел на столе, уперевшись локтями в колени, ей хотелось вернуть прежнего, вечно ухмыляющегося, высокомерного брата, который всегда был уверен в себе.
– Мы годами пытались сломить Горных и отправить Айт Маду в могилу, – сказал Хило. – И вот к чему пришли – эта сучка по-прежнему во главе клана, по-прежнему пытается нас достать. Нам не победить в Луканге. Мы заберем какую-то часть, возможно немалую, но если этот город – ключ к ее союзу с баруканами и к контролю над черным рынком, она не позволит Единству шести рук переметнуться к другому клану.
Шаэ вспомнила слова Нау, произнесенные с абсолютной уверенностью.
– Да, не позволит, – согласилась Шаэ. – Но теперь я наконец-то знаю, что делать, как выбить из рук Айт все козыри. Вчера в больнице мы с Вуном придумали план.