Он поднимается в небеса,
Как золотой цветок.
С него я видел бы все кругом
И всем любоваться мог...
Вот тут бы жить и окончить мне
Последнюю из дорог.
726 г.
На горной вершине
Ночую в покинутом храме.
К мерцающим звездам
Могу прикоснуться рукой.
Боюсь разговаривать громко:
Земными словами
Я жителей неба
Не смею тревожить покой
Так жарко мне —
Лень веером взмахнуть.
Но дотяну до ночи
Как-нибудь.
Давно я сбросил
Все свои одежды —
Сосновый ветер
Льется мне на грудь.
Навещаю отшельника на горе Дайтянь, но не застаю его[6]
Собаки лают,
И шумит вода,
И персики
Дождем орошены.
В лесу
Оленей встретишь иногда,
А колокол
Не слышен с вышины.
За сизой дымкой
Высится бамбук,
И водопад
Повис среди вершин...
Кто скажет мне,
Куда ушел мой друг?
У старых сосен
Я стою один.
719 г.
О том, как Юань Дань-цю жил отшельником в горах[7]
В восточных горах
Он выстроил дом
Крошечный —
Среди скал.
С весны он лежал
В лесу пустом
И даже днем
Не вставал.
И ручейка
Он слышал звон
И песенки
Ветерка.
Ни дрязг и ни ссор
Не ведал он —
И жить бы ему
Века.
734 г.
Слушаю, как монах Цзюнь из Шу[8] играет на лютне
С дивной лютней
Меня навещает мой друг,
Вот с вершины Эмэя[9]
Спускается он.
И услышал я первый
Томительный звук —
Словно дальних деревьев
Таинственный стон.[10]
И звенел,
По камням пробегая, ручей,
И покрытые инеем
Колокола[11]
Мне звучали
В тумане осенних ночей.
Я, старик, не заметил,
Как ночь подошла.
753 г.
Весенним днем брожу у ручья Лофутань[12]
Один, в горах,
Я напеваю песню,
Здесь, наконец,
Не встречу я людей.
Все круче склоны,
Скалы все отвесней,
Бреду в ущелье,
Где течет ручей.
И облака
Над кручами клубятся,
Цветы сияют
В дымке золотой.
Я долго мог бы
Ими любоваться
Но скоро вечер,
И пора домой.
745 г.
Зимним днем возвращаюсь к своему старому жилищу в горах
С глаз моих утомленных
Еще не смахнул я слезы,
Еще не смахнул я пыли
С чиновничьего убора.
Единственную тропинку
Давно опутали лозы,
В высоком и чистом небе
Сияют снежные горы.
Листья уже опали,
Земля звенит под ногою,
И облака застыли
Так же, как вся природа.
Густо бамбук разросся
Порослью молодою,
А старое дерево сгнило —
Свалилось в речную воду.
Откуда-то из деревни
Собака бежит и лает,
Мох покрывает стены,
Пыльный, пепельно-рыжий.
Из развалившейся кухни —
Гляжу — фазан вылетает,
И старая обезьяна
Плачет на ветхой крыше.
На оголенных ветках
Молча расселись птицы,
Легла звериная тропка
Возле знакомой ели.
Книги перебираю —
Моль на них шевелится,
Седая мышь выбегает
Из-под моей постели.
Надо правильно жить мне —
Может быть, мудрым буду?
Думаю о природе,
Жизни и человеке.
Если опять придется
Мне уходить отсюда —
Лучше уйду в могилу,
Сгину в земле навеки.
Одиноко сижу в горах Цзинтиншань[13]
Плывут облака
Отдыхать после знойного дня,
Стремительных птиц
Улетела последняя стая.
Гляжу я на горы,
И горы глядят на меня,
И долго глядим мы,
Друг другу не надоедая.
759 г.
вернуться
По преданию, это стихотворение Ли Бо якобы написал на стене горного храма Фэндинсы, находившегося в области Цичжоу, на территории современной провинции Хубэй.
вернуться
гора Дайтянь или Дакан — находится на территории современной провинции Сычуань.
Стихотворение написано в 719 году, когда девятнадцатилетний поэт отправился странствовать по родной провинции и подолгу жил в горах, дружа с отшельниками.
вернуться
Юань Дань-цю — известный даоский алхимик, живший отшельником на горе Хуашань в современной провинции Шэньси. Император Сюаньцзун (712-756), увлекавшийся даосизмом, высоко ценил и почитал его, неоднократно приглашал ко двору для бесед и выслушивал его поучения. Ли Бо связывала с Юань Дань-цю крепкая дружба. Многие стихотворения поэта посвящены этому отшельнику.
вернуться
Шу — древнее название современной провинции Сычуань.
вернуться
Эмэй — гора в современной провинции Сычуань, На ней были расположены храмы и скиты отшельников.
вернуться
Дальних деревьев таинственный стон — здесь содержится намек на предание о Юй Бо-я, древнем мастере игры на лютне, жившем в эпоху "Борющихся царств" (481-221 гг. до н. э.). Юй Бо-я играл на лютне для своего друга Чжун Цзы-ци, который прекрасно понимал музыку и всегда узнавал, что именно музыкант хотел выразить звуками, — будь то шум леса в горах или журчанье текущих струй. Когда Чжун Цзы-ци умер, Юй Бо-я разбил лютню, считая, что теперь уже не для кого играть, и навсегда забросил свое высокое искусство.
вернуться
Покрытые инеем колокола — согласно легенде, на сказочной горе Фэншань было девять колоколов, которые сами начинали звучать, когда на них оседал иней.
вернуться
Лофутань — ручей в современной провинции Шэньси, названный по имени Ло Фу — целомудренной красавицы ханьских времен (подробнее о ней см. примечание к стих. "Цзые весенняя").
вернуться
горы Цзинтиншань (иначе Чжаотиншань), знаменитые красотой пейзажей, находятся в современной провинции Аньхуэй, недалеко от Сюаньчэна. Когда поэт Се Тяо (464-499), талант которого Ли Бо и его современники оценивали очень высоко, был губернатором в Сюаньчэне, он часто любовался пейзажами, поднявшись на Цзинтиншань. См. также примечание к стихотворению «Осенью поднимаюсь на северную башню Се Тяо в Сюаньчэне».
вернуться
гора Айвы (Мугуашань) — в Китае есть две горы с этим названием: одна в провинции Аньхуэй, другая — в провинции Хунань. Ли Бо бывал и тут, и там, так что неизвестно, о которой из них идет речь. У айвы терпкий и кислый плод, и у поэта «кисло на душе» оттого, что он день за днем вынужден смотреть на эту «Айву» и не может уехать.