Я подбросил пару веток в костер, отчего огонь стал еще меньше, язычки пламени лишь приноравливались к новой пище.
Знал бы Конрад, с кем разговаривает, может быть, вел бы себя по-другому.
Пару минут мы сидели молча, дым от костра щекотал ноздри. Э-эх, сейчас бы сигаретку!
— Я просто магов того, не очень… — пробормотал Конрад и глотнул вина прямо с бутылки.
Что-то его на выпивку в одиночку потянуло. Мог бы и мне предложить, за знакомство так сказать.
— Хочешь поговорить об этом?
— Не хочу. Тем более с магом. Давай договоримся так — ты делаешь свое дело, я свое. И расходимся, — он сделал очередной глоток.
— Так дела не делаются. Ты знаешь, что такое команда? Для успеха нашей Миссии мы должны стать партнерами. Теми, кто не только выручает друг друга, но и дополняет один другого, как меч и ножны, как гном и боро… нет, это неудачный пример. В общем, чтобы в тот момент, когда придет трудная минута…
— Вот! Вот оно! — Конрад вскочил, на его лице заиграли желваки. — Ты брось свои магически проделки!
— А что я такого сказал? — искренне удивился я.
— Точно такие же дурацкие фразы постоянно звучат у меня в голове! — он постучал пальцем по черепу. — Временами такое чувство, что я сам себе не принадлежу, — Конрад начал взволнованно ходить вокруг костра. — Думаю одно — говорю другое. Собираюсь пойти туда — а что-то внутри гонит в противоположную сторону. Постоянно ищу опасностей, а на самом деле мне так хочется покоя, домашнего уюта и тихого угла. Чтобы так сесть у очага, взять в руки вышивку, поработать иглой, рождая на белоснежной ткани причудливые узоры.
Он резко закрыл рот ладонью, словно стесняясь произнесенных слов, но потом снова уселся на бревно и его руки стали показывать, как он мог бы вышивать. Потом его правая кисть ударила по левой, заставляя прервать воображаемую вышивку.
Не подозревал, что у него такие душевные проблемы, с которыми справиться под силу только хорошему психоаналитику. Или это эльф на него дурно влияет?
— В последнее время мне вовсе не хочется думать о миссиях и предназначениях, нет желания проводить время в драках и походах. Знаешь, какой я нервный? — он снова подскочил на ноги. — Иногда мне кажется, что кто-то меня толкает на дурацкие поступки, кто-то вкладывает сторонние слова в мои уста. Ощущаю себя балаганной куклой-марионеткой, к которой привязаны веревочки, за которые дергает кто-то невидимый мне. Знал бы, кто — башку бы снес не раздумывая, — Конрад стукнул кулаком по ладони. — Слушай, Аватар, — вдруг прищурился он, — ты же вроде великий маг? Не можешь посмотреть в магическое зеркало и сказать мне, кто такое со мной вытворяет?
Я постарался придать своему лицу абсолютно невинное выражение и покачал головой. Конрад сел и отвернулся к огню, протянув к пламени руки.
— Я не могу расслабиться ни на минуту. Каждый встречный для меня — враг, от каждого я ожидаю удара в спину. Знаешь каково это — постоянно просыпаться от чувства гнетущей опасности, или от лязга клинков, или уже связанным веревками или магическими путами? Меня часто будят ударом ноги по почкам. Ты знаешь, как я плохо сплю? Просыпаюсь оттого, что таракан шуршит лапками по полу!
Он швырнул в костер ветку, отчего в воздух взметнулись стаи искр, освещая его измученное лицо.
— Я постоянно зализываю кровавые раны, чтобы завтра снова ринуться в бой и получить еще более страшные увечья. Я излазил глубокие пещеры и мрачные склепы, сражался с людьми и разными тварями. Я не молюсь богам, потому что знаю, что никто из них мне не поможет, а верить я могу лишь своему клинку. Доколе?
Он обхватил голову руками.
— И я всегда один… — тихо произнес Конрад.
Мне стало его жалко. Я пододвинулся поближе, протянул ладонь и погладил по черным волосам.
Железная хватка сжала мое запястье, и я невольно вскрикнул. Мне показалось, что еще мгновение — и кости треснут, словно тоненькие веточки.
— Ты чего удумал, маг?! — в голосе Конрада зазвенела привычная сталь.
Он отбросил мою руку, отчего я едва не свалился с бревна.
— Да так, ничего, — буркнул я, держась за запястье.
— Спать иди, — пробасил Воитель, закутался в плащ и ушел в темноту.
Как обычно, мы с гномом тряслись в седлах последними в нашей кавалькаде.
Лошади мчались по тракту из желтого кирпича, который за эти дни уже изрядно успел намозолить глаза.
Конраду приходилось постоянно придерживать Аспида, возвращаться назад и, яростно сверкая глазами, подгонять нас. Вернее сказать, он пытался подгонять. Мы с Пройдохой не обращали на его попытки внимания, ведя мирную беседу.
— Выходит, ты смог избавиться от Проклятия?
Гном важно кивнул.
— Круто. И что теперь?
— Теперь, между прочим, я лучший мастеровой на всей Адре.
Мне казалось, что Фиган сейчас до того раздуется, что лопнет от самодовольства.
— Только никто об этом не знает, — поддел я его.
Он слегка сбросил самодовольный вид, порылся в переброшенной через плечо малой сумке.
— Вот, видишь это? Моя придумка.
Гном держал в руках продолговатый железный цилиндр с выпуклостью на одном конце.
— Знаешь, маг Аватар, как это называется?
Я молча покачал головой.
— Это — фо-ра-ник.
— Может, фонарик? — решил поправить его я.
— Я придумал, и я лучше знаю, как он называется, — надулся гном, но быстро вернулся к моему просвещению. — Видишь — нажимаю кнопочку — он светит?
— Здорово, — восхитился я. — Точно сам придумал?
— А то как же, — еще больше заважничал гном, выпячивая лысый подбородок.
— А от чего он работает?
— От солнца.
— Это как? — не понял я.
Фиган всем своим видом показал презрение к Великим Магам, которые не понимают элементарных вещей.
— Солнечные лучи попадают вот в это отверстие, — начал пояснять он, — проходят через систему линз и преобразуются в направленный свет.
— Через аккумулятор?
— Через что?
— Ладно, — махнул я рукой. — Как твой фонарик работает, когда темно?
Гном задумался, закусил губу.
— А-а, Урзхад, об этом я как-то не подумал.
— А кто такой Урзхад? — решил узнать что-то новое я.
Ответить мой собеседник не успел. В очередной раз подскакал Конрад и в этот раз ладонью хлопнул коня Фигана по крупу. Рыжий обиженно заржал и прибавил ходу.
— Барзу-у-у-л! — донесся крик уносящегося вперед гнома.
Я легонько сжал ногами бока Ежевички. После того, как она спасла мне жизнь, я обращался с лошадкой очень бережно.
Гнома я догнал не скоро.
— Слушай, Фиган, есть дело… — начал я.
— Ну, есть дело — готовь деньги, — выдал тот типичный для гномов ответ.
— Если я правильно понял, то теперь ты самый лучший мастер среди всех гномов?
— У меня тройная цена против обычной.
— Убедительно. А ты можешь сделать самодвижущуюся повозку? — с надеждой спросил я.
Гном задумчиво почесал безволосый подбородок.
— Самодвижущуюся?.. пожалуй, вряд ли. А вот хорошую пролетку для лошади — запросто.
— Сделай мне.
— Пятнадцать золотых. Треть — вперед.
— У меня денег нету. Но это пока. Я потом отдам.
— Согласен. Я потом сделаю.
Вот, в этом все их племя. Без личной выгоды и палец о палец не ударят, не говоря уже о том, чтобы помочь ближнему.
— Слушай, гноме, ты ведь помнишь о том, что я — Великий Волшебник?
— Ну, — насупился Пройдоха.
— А ты помнишь, что сделал один из Магов с вашим народом?
Гном не ответил, лишь помрачнел еще больше.
— Если ты такой несговорчивый, то я могу тебе помочь и запросто верну твою пропажу. Для меня это раз пальцами щелкнуть.
Теперь Фиган выглядел совсем испуганным, его мясистые губы отчаянно шевелились, очевидно проговаривая про себя крепкие гномьи проклятья.
— И борода у тебя будет расти не только снаружи, но и внутри, — дожимал я гнома. — Во рту. Представляешь, как здорово? Глотаешь пищу — а в горле она продирается сквозь жесткую щетину. Удобно, даже у твоего Урзхада такого нет.