«Когда кончатся нефть, уголь, богатая металлом руда, никакой вид живых существ, каким бы компетентным он ни был, не сможет вскарабкаться по крутому склону от примитивного уровня до цивилизации высоких технологий. Попытка дается только одна», считал серьезный ученый-астроном, публицист и писатель сэр Фред Хойл.
Энергетическая опасность
Так и хочется спросить, вслед за детским писателем Генрихом Сапгиром: «Страшно? Страшно? Но если теперь не страшно тебе, что выдумать, просто не знаю».
Если нарисованная картина вас не пугает, то вы или апофигист или корнукопианец. Последний термин – cornucopian – получил широкое распространение на страницах изданий определенного направления и в Интернете. Происходит он от латинских Cornu и Copiae, то есть, Рог и Обилие. Короче говоря, Рог Изобилия. Римляне позаимствовали это понятие у Древних Греков, придумавших миф об Амальфее и обратившемся в быка Ахелое (Амальфеев Рог). Верховный бог Зевс сделал так, чтобы в этом роге никогда не кончалась еда и выпивка.
Корнукопианец – это человек, верящий в технологический прогресс, высокопарно выражаясь – в гений человечества. В то, что нечто такое удастся вовремя придумать, изобрести, сотворить. Что-то еще подвернется, какой-то вариант или набор вариантов, позволяющих вывернуться, не пропасть даже в мире без нефти. Олдувайцы вкладывают в термин пренебрежительный оттенок – дескать, вот ведь какие есть люди, верят в чудеса, сказки и мифы, в то, что природа, земля, при правильном обращении всегда прокормит, всегда обогреет. Материальные блага так и будут продолжать сыпаться, как из того самого Рога Изобилия.
Но среди оптимистов полно высокообразованных и вовсе не глупых людей. Можно сколько угодно издеваться над ними, называть корнукопианцами, но их историческую правоту или неправоту еще предстоит доказать.
Ближе всех к классической идее «Рога Изобилия» подходят, видимо, сторонники теории «замещающих ресурсов» (backstop resources), которые считают, что замещение убывающих углеводородов и других полезных ископаемых объективно предопределено и явится неизбежным результатом технологического прогресса. Так, лауреат Нобелевской премии по экономике Роберт Солоу утверждает, что бурный экономический рост США последних десятилетий – результат в первую очередь научных и технических инноваций (на 80 процентов), а нефть, газ и прочее – это лишь подспорье, подручный материал. Просто американцам выгоднее было выстраивать экономику на дешевой нефти. Не было бы ее, нашлось бы что-нибудь другое. И это относится не только к США – и нацистская Германия и ЮАР времен апартеида неплохо приспособились к эмбарго и отсутствию нефти, производя синтетическое топливо из угля.
Эта теория вызывает глубокое раздражение антиглобалистов и активистов зеленого движения: они жестко критикуют Солоу и его последователей за «игнорирование» мировых климатических проблем и «наплевательское отношение» к участи народов «третьего мира». А последователи Данкена говорят: вот это оно и есть, самое что ни на есть оголтелое корнукопианство!
Но и такой не подверженный крайностям общепризнанный авторитет, как Кеннет Рогофф, в прошлом главный экономист МВФ, а ныне профессор Гарвардского университета, не верит страшным пророчествам. Тем более и фамилия у него подходящая – русского происхождения, да еще восходящая к рогу, пусть и не обязательно изобилия.
Профессор, впрочем, вовсе не придерживается той абсурдной крайней точки зрения, что ресурсы Земли бесконечны. Рогофф говорит о другом: что именно экономическая логика, логика конечных ресурсов, опровергает пессимизм олдувайцев.
По этой логике, рост цен на нефтяные фьючерсы будет неизбежно стимулировать развитие новых технологий и мер по сбережению энергии, считает Рогофф. Скажем, при цене 60 долларов за баррель и выше по его расчетам, запасов нефти хватит еще на многие десятилетия.
И вот мнение еще одного, я бы сказал, православного корнукопианца и интересного мыслителя:
Одномоментного окончания нефтяных запасов быть не может. Как только такое реальное, а не в олдувайском варианте, исчерпание ресурсов замаячит на горизонте (не за пару-тройку лет, а значительно раньше), цены на нефть пойдут резко вверх. А как только они дойдут до какой-то «критической точки», когда альтернативное топливо станет экономически целесообразным, все финансовые ресурсы, включая сверхприбыли нефтяных компаний, будут переброшены туда. Альтернативные и энергосберегающие технологии начнут бешеное развитие, потребление нефти резко пойдет на убыль и т. д. Никакие «зеленые» не смогут повлиять на то, что станет жизненно необходимым и экономически целесообразным. И все мы прекрасно знаем, что уже сегодня, вот сию секунду, человечество технологически способно обойтись без использования природных углеводородов в качестве топлива. Не готово исключительно инфраструктурно.
Да, энергия станет дороже. Но дорогая энергия не означает, что ее будет не хватать. Изменится тип потребления энергии. Возможно, такой переход будет болезненным, но он будет в любом случае постепенным, растянутым во времени, а потому никак не катастрофичным.
Наоборот, использование такого низкоэнтропийного продукта, как углеводороды, для перелопачивания его в самый высокоэнтропийный вид энергии – тепловую, – вот самое настоящее варварство. Исчерпание нефти и газа – тот самый стимул, который может привести человечество к переходу на новый, более высокий уровень цивилизационного развития.
Вот такая, вполне определенная, точка зрения. Другое дело, что если оптимисты всё же ошибаются, то исправлять ошибку будет поздно. Попытка действительно может оказаться одной-единственной.
Но в любом случае смертельно пугаться заранее не стоит – Олдувайский сценарий – всего лишь сценарий. Может, она – лишь «страшная сказка, рассказанная шутом»?
И вообще, некоторые упрекают Данкена в излишнем сенсационализме, в том, что он вульгаризирует исследования более крупного ученого – Кинга Хабберта.
Пик нефти
Каждый, кто в школе не слишком отвлекался на посторонние занятия и разговоры, запомнил звучные названия горных вершин. Например, пик Ленина или пик Коммунизма (он же бывший пик Сталина» и нынешний пик Исмаила Самани – вот ведь судьба бывает у этих гор!). Но про пик Хабберта точно речи не было. Хотя его теория, не имеющая ничего общего ни с коммунизмом, ни с альпинизмом, имеет достаточно широкое хождение с конца 50-х.
Проработав много лет геологом и исследователем в нефтяных компаниях и собрав много статистических данных, Марион Кинг Хабберт обратил внимание на своеобразный график времени существования нефтяного месторождения – от начала эксплуатации до истощения. Он пришел к выводу, что время существования месторождения можно высчитать через видоизмененное уравнение Ферхлюста, применявшееся ранее для прогнозирования жизни биологических популяций. Не буду углубляться в высшую математику, но он ввел в формулу Мальтуса отрицательную величину, пропорциональную квадрату скорости роста, тем самым отразив ограниченное количество ресурсов или ареала обитания.
Впрочем, и без математики по здравому смыслу ясно: чем больше глотки, тем быстрее кончится половина пива в кружке.
Пьер Ферхлюст, между прочим, более или менее верно рассчитал пик населения своей родной Бельгии – причем за 150 лет до того, как этот пик был достигнут.
Хабберт использовал схожую методологию для расчета судьбы месторождения. Решающее значение имеют величины темпа открытия новых месторождений, роста годовой добычи и общее, накопившееся за описываемое время количество ресурса. Он пришел к выводу, что, если провести линию, соединяющую точки, фиксирующие количество добываемой нефти в различные годы, то она примет форму так называемой «логистической кривой» или, попросту говоря, колокола. То есть, добыча сначала растет, потом достигает пика, вершины, держится некоторое время на «плато», а потом начинает неизбежно падать, стремясь к нулю, к полному исчерпанию.