18 глава
— Я не поеду, мне там делать не чего. Два месяца назад была и результата ноль. Тем более день будет очень длинным из-за тебя.
— А завтра будет еще длиннее. Я собираюсь прямо с утра поехать посмотреть мои нефтяные вышки.
С трудом сдержала себя, чтобы не выругаться матом.
— Наши! Они наши! И добираться до них полдня, я пока туда доехала не рада была ни чему. Если тебе надо сам езжай, все равно меня мужики не хотят слушать.
— Как моя помощница будешь сопровождать, тебя все знают, а я пока не готов раскрыть свою личность, — продолжал Левин, игнорируя мои замечания, — хочу с рабочими поговорить. Узнать, как живут, чем дышат, может, поведают новости, раскроют секреты.
— Ну, разумеется. Ты же у нас Акула нефтепромысла, свое лицо в зеркало видел, на лбу написано — Я властный хозяин. — Нервно улыбнулась. — Какие еще указания мой господин?
— Еще?… не забудь завести свой будильник. — Улыбка снова пробежала по его губам, заметила желание в его взгляде, - Я буду у твоей двери в пять, и не заставляй меня ждать, не люблю не пунктуальных. А насчет господина я согласен, но только так ты меня будешь называть в постели.
Мои брови в удивлении изогнулись так, что испугалась за их форму. Вот козлина, только что целовал свою подружку, потом присосался ко мне, ненасытный самец. А губы аж заныли от воспоминаний.
— Какой же ты бабник и подлец! Совсем совести нет, или она задушена твоим удавом в брюках? — Прошептала, устав от пререканий. — Я не собираюсь ехать с тобой, у нас с Максом много работы тут, и у тебя есть Панова.
Левин подошел ближе и посмотрел пристально в глаза. От его взгляда готова была растаять мороженым у его ног. Лана возьми себя в руки он тобой манипулирует в угоду себе, у него нет чувств ни к кому, и он уже доказал несколько раз.
— Обязательно поедешь, — мягче сказал. — В пять! И, пожалуйста, оденьтесь соответственно. — Он окинул меня внимательным взглядом, покачав головой, пальцем проводя по молнии на жакете. — Ты специально оделась так, чтоб меня соблазнить? Или для Любимова? — В ожидании играет с бегунком, спуская его ниже, оголяя грудь, а я не знаю, как ответить — вздохнуть не могу, сглотнуть тоже, и это все от близости мужчины которого люблю всей душой. — Ладно, не важно. Имей ввиду, такая одежда будет неуместна на нефтяных месторождениях.
Облегченно выдохнула, осознавая, что не дышала все это время.
— Ты кричишь что хозяин, увольняешь меня, а теперь нужна помощь? Назови мне хоть одну причину, по которой я должна поехать с тобой? — Собрав остатки разума, дала ему по руке, чтоб не прикасался.
Он ухмыльнулся, но в глазах промелькнуло чувство очень похожее на нежность. Лана успокой свое богатое воображение — этот мужлан и нежность не совместимы. И следующими словами доказал.
— Потому что я так хочу! — Проговорил каждое слово, как непонимающему младенцу. — А мое слово здесь закон. Это достаточно веская причина для тебя, Рябина! — И лыбится во всю свою идеальную стоматологию.
— Опять Рябиной называешь. Сколько можно. Ты всю душу мне вымотал. Чертов сукин сын. — Подхватываю сумочку с дивана, а она выпала из дрожащих рук и разметала по полу содержимое, чертыхнувшись, оставляю все как есть, заметив подарок лежащий рядом, поднимаю пакет La Perla, швыряю ему в грудь, а очень хотелось попасть в лицо. — Думаешь, это смешно? Думаешь, я какая-нибудь сексуальная игрушка, которую ты можешь одевать для своих развлечений? А потом положить на полочку до следующей игры, а когда стану не интересна или сломаюсь, купишь новую, а меня на мусорку. — Присев на корточки, начинаю сборы своего имущества караулящееся моим клатчем, а пол теряется под рассыпанным хаотично дорогим разноцветным кружевом нижнего белья.
Не знаю, на кого я злилась больше: на него, за то, что он так обо мне думает, или на себя, за то, что позволила таким мыслям появиться в его голове.
— Ой, прости, я же забыла у вас на востоке принято гарем содержать. Но это не ко мне, не умею и не хочу быть наложницей, я мечтаю об одном и единственном мужчине — муже, любящем и любимом, без хвоста. — Не поднимая на него взгляда, дрожащим голосом. Только не разрыдаться, только не истерика.
Пошвыряла, как попало вещи, столько оказывается ненужного таскаю с собой. Не закрыв за собой дверь, буквально побежала к лифту.
— Рябина, стоять! — Услышала в спину гнев, но проигнорировав, вошла в кабину. Ну, давай же, давай — повторяла сама себе, миллион раз нажимая на кнопку -1 подземной стоянки. Его лицо мелькнуло как раз, когда двери закрылись, и почему-то на ум пришел фильм 50ОС, поежилась от мыслей. Это реальная жизнь, Лана, только в фильмах, романах и сказках богатые хулиганы влюбляются в простушек или разорившихся принцесс.
Лифт бесшумно остановился, лишь тихий писк оповестил меня о том, что я доехала до гаража, и, продолжая ругаться себе под нос, направилась к машине. Пространство было довольно тускло освещено, но моя машина была ярким пятном среди всех собравшихся рядом, невольно улыбнулась, и настроение чуть подняло голову. Не успела об этом подумать, услышала, как распахнулась дверь, ведущая на лестницу запасный выход, и Левин, спотыкаясь, чуть не растянувшись по полу, выругался, стремительным шагом начал догонять меня.
— Рябина, Твою мать! Да ты можешь подождать, черт возьми? — От моего внимания не ускользнул тот факт, что он буквально задыхался. Думаю, забег с препятствиями в виде двадцати лестничных пролетов может проветрили его мозги.
Трясущимися пальцами, не попадая на кнопку брелока, выругалась как работник вышки. Совсем ты Лана перестала себя уважать, но разве с этим кобелем можно выдержать спокойствие, другое дело детки начальной школы, слушают тебя, верят каждому слову. Сигналка пикнула два раза, с облегчением вздохнула, спешно открыла дверь и швырнула сумочку на пассажирское сидение, но сесть мне не дали, выдернул за локоть из-за руля.
— Так не пойдет, Рябина. Психушка, ты можешь отключить свою рыжую бестию на пару секунд и выслушать меня?
— Какого хрена тебе надо, Левин? И прекращай меня так называть, а то я могу в глаз дать за это. — Рычу ему в губы, он так близко, что такой любимый запах впитался в рецепторы, и я желаю облизать его, покусать и зацеловать, но держусь из последних сил, которые свирепствуют уже где-то на периферии сознания.
— Ты что, думаешь, я какая-то шлюха, или девочка на побегушках, буду за тобой таскаться? Так знай — Я не та и не другая! — От этих слов уловила в его взгляде сотню различных эмоций, словно в калейдоскопе мелькали: раздражение, шок, смятение, ненависть, разочарование, надежда. От этого он выглядел еще восхитительней. Верхние пуговицы рубашки были расстегнуты, галстук уже торчал из кармана, волосы в полнейшем беспорядке, а капельки пота, медленно скользили вдоль его виска к скулам. Чтоб его похитили инопланетяне, его такой вид никак не помогал моему самоконтролю.
— Господи, — сказал он, оглядываясь по сторонам. — Ты что несешь, я не считаю тебя шлюхой! Нет! Не знаю что чувствую, у меня это впервые, но ты мне нравишься и так же раздражаешь, с тобой теряю контроль над собой, я не могу позволить тебе мной манипулировать. Столько эмоций, не знаю, что с ними делать, давай попробуем узнать… — он остановился, пытаясь привести мысли в порядок. Казалось, что он, наконец, закончил предложение, и стиснул зубы. — Может между нами просто похоть? Насытимся друг другом и разойдемся? — Наконец выдал свое дерьмо, которое мне показалось, боялся высказать.
Сквозь меня прошлось гневное напряжение — силой мегаватт, поднимая каждый волосок на коже, что прежде чем я поняла что делаю, я шагнула на встречу к нему и наотмашь залепила пощечину, ладонь защипала болью. Звук отозвался звонким эхом от стен стоянки, и казалось, его услышали во всем здании.