— А, Мифф, жена Билла Берри! Мы работали с ней, когда в суде разбирались дела членов профсоюза по вопросу о компенсации. Славная девушка, и голова у нее светлая.
Больше говорить было не о чем. Переложив на Мэджериссона часть ответственности и обсудив с ним все сложности этого запутанного дела, Дэвид немного успокоился. Словно в конце бесконечно длинного, мрачного тоннеля забрезжил свет. На него произвела большое впечатление несколько небрежная и вместе с тем серьезная манера, с какой Мэджериссон выслушал все подробности дела, которое сулило ему много мороки и никакой материальной выгоды. И в то же время дело это было, несомненно, чревато опасностями.
Наверно, поэтому он и сказал, что заинтересовался делом. Оно обостряло его профессиональное чутье, вызывало желание разгрызть этот крепкий орешек и как бы бросало вызов его способностям. Ведь вопрос этот сводился не только к тому, чтобы спасти Тони от преследования тайки или полиции, необходимо было прихлопнуть преступную торговлю наркотиками и, возможно, добиться того, чтобы Янку Делмеру было предъявлено обвинение в убийстве.
Перед тем как отправиться на встречу с Мэджериссоном, Дэвид вернул машину Мифф; заведя ее в гараж, он заторопился уходить, не оставаясь, как обычно, поболтать с Мифф.
— Старушка вела себя великолепно, — сказал он Мифф. — Я залил утром бензин, бак полный, но я хотел бы завтра еще раз воспользоваться ею.
— Бери, как только она тебе понадобится, папа, — ответила Мифф, ласково поглядев на пего.
— Спасибо, родная! — Он торопливо поцеловал ее и ушел, а она еще долго глядела, нахмурившись, ему вслед, словно размышляя, зачем ему необходимо держать в таком секрете свои дела.
Желая во что бы то ни стало повидаться с Чезаре, когда тот проснется после полудня, он втиснулся в переполненный трамвай и сошел на остановке в конце улицы неподалеку от дома м-с Баннинг.
Пока он скармливал Перси дневную порцию арахиса, в задней двери появилась м-с Баннинг.
— Сегодня этих подлых голодранцев не было и в помине, — услужливо доложила она.
— Ну, еще бы! Вы им задали такого перцу, что они и нос боятся показать! — засмеялся Дэвид.
— Так им и надо, — сердито ответила она. — Шляются тут всякие, я этого не терплю.
Чезаре открыл дверь своего флигелька и, шаркая туфлями, направился к ним. Увидев его, м-с Баннинг расплылась в улыбке. Радостно поздоровавшись с Дэвидом, он оставил без впимапия и ее саму, и ее улыбки.
— Вот что, — решительно произнес он. — Compagno принес мне хорошего винца. Хочу выпить его в приятной компании. Пойдем тяпнем по стаканчику, si?
— Отчего же, — ответил Дэвид, — вот только докормлю Перси.
— Женщинам вино один вред, — подмигнул Чезаре Дэвиду, кивнув в сторону м-с Баннинг. От нее Дэвид знал, что Чезаре частенько захаживает к ней выпить рюмочку-другую.
— Да, уж конечно, вредно, — кокетливо потупившись, прошептала м-с Бапнинг, — разве что на мужчину тоска нападет да одиночество замучает — тогда другое дело.
Дэвид пошел за Чезаре в его комнатенку, и Чезаре вытащил заветную бутылку; вино, как сразу определил Дэвид, было домашнего изготовления и весьма неважное — совсем молодое и терпкое.
— Как Тони? Увез его? — нетерпеливо спросил Чезаре.
— Пока все в порядке, — ответил Дэвид, — Но я вот о чем думаю: как бы мне переправить его в другой штат, на Запад, что ли? Там он мог бы устроиться на какое-нибудь судно — ничего лучшего для него не придумаешь.
— Si, si, — согласился Чезаре, — хороший мальчик Тони.
— Нет ли у тебя случайно на примете какого-нибудь рейсового грузовика, с которым его можно было бы отправить? — спросил Дэвид.
— На рынке нехватка картофеля, — сказал Чезаре. — Мик Райан привез полный грузовик, как раз когда я уходил домой. Ругался на чем свет, сменщик у него заболел. Аж с самого Запада один вел.
— Вот бы мне повидаться с ним, — ухватился Дэвид за этого, самой судьбой посланного ему водителя грузовика.
— Сказал, будет спать целый день, — размышляя о чем-то, сказал Чезаре. — Может, вечером удастся поговорить.
— Будь добр, Чезаре, постарайся как-нибудь устроить, чтобы я мог завтра сговориться с ним.
— Тони сказал мне, что он матрос, — ответил Чезаре. — Очень хочется помочь ему выбраться из беды. Большая беда, а? — взволнованно спросил он, и его смуглое лицо вдруг стало серьезным.
— Еще какая большая! — Только теперь, после разговора с Мэджериссоном, Дэвид полностью осознал, в какое паршивое дело он впутался.
Ему надо было идти — он обещал встретиться с Шарн и просмотреть с ней программу митингов, на которых не сможет присутствовать.