На что одна из самых богатых наследниц во всей Англии скрепя сердце ответила:
«У меня еще остались деньги. Обожаю тебя».
Наконец ссылка в Нью-Йорк закончилась, и молодая образованная дама выехала в Калифорнию, где ее с трепетом встретил Ричард Стрэндж, теперь уже больше не женатый и готовый к новой женитьбе.
Она вышла из поезда и сразу увидела его — загорелого, помолодевшего, веселого. Сама Джоанна тоже выглядела великолепно в своем строгом костюме, на американский манер при рубашке и галстуке. Пушистые кудри украшала маленькая изящная шляпка. Ричард с жадностью сжал ее руки.
— Анна… Ты… Но ты совсем другая. Господи, до чего же ты хороша! Так я и знал, что ты…
Но он не договорил. Модная шляпка полетела прочь, рассыпались черные кудряшки, и прямо на глазах у всех «респектабельная дама» бросилась к Ричарду в объятия. Щеки ее пылали, она приблизила к нему лицо и горячо произнесла:
— Я ни капельки не изменилась, Ричард. Ни капельки. Сожми меня крепче. Поцелуй меня.
Теперь он ее узнал. Перед ним была прежняя Джоанна. С облегчением вздохнув, он произнес:
— Ну слава Богу… — и впился в ее губы поцелуем.
В конторе по регистрации браков города Сан-Франциско все были очень удивлены, когда молодожены Ричард и Джоанна Стрэндж объявили о своем несколько необычном решении. Им предложили выбрать место, где бы они хотели провести медовый месяц. И они выбрали не живописный Гонолулу и не экзотический Таити, полный цветов и согретый солнцем. Они поехали на Клондайк — в суровый, неприветливый край вечных снегов, где люди живут и умирают ради золота.
В память о первых днях своей любви молодожены выбрали этот странный маршрут. Там они встретились, там полюбили друг друга и столько всего вместе пережили. Теперь им хотелось побыть там и счастливыми. А у Джоанны была еще одна причина поехать туда. Ей ужасно хотелось разыскать Киши. Верный индеец заслужил большой награды за свою преданность ей и ее отцу.
Они нашли его по-прежнему в Форт-Юконе. Индеец несказанно обрадовался, когда вновь увидел свою Маленькую Белую Госпожу. С радостью он проводил их в старую хижину Джона Грея. И там, несмотря на лютые морозы, которые всегда бывают здесь в середине зимы, они провели самую восхитительную неделю в своей жизни.
В первую же ночь Джоанна освоилась с давно забытыми привычками. Сняв приличный дорожный костюм, влезла в свое старенькое платьице, шубку, брюки, шапку… Зажгла масляную лампу, растопила печь. Приготовила ужин. Потом помылась. Усадила Ричарда в отцовское кресло-качалку, в руки ему дала трубку. А затем, когда со всем этим было покончено, села на полу у его ног и положила голову к нему на колени.
— Ричард, — сказала она. — Мне кажется, что сейчас мы в раю…
— Да, Анна, — отозвался он, поглаживая ее кудряшки. — И ты — маленький ангел.
Она засмеялась и снова порывисто вздохнула. В квадратной раме окна ей были видны звезды, снежная даль и кусочек сумрачного елового леса. Где-то вдалеке слышался знакомый до боли голодный вой. Но что ей этот вой? Она в тепле, рядом со своим любимым, теперь уже мужем…
Он наклонился, взял ее на руки и подсадил к себе на колени.
— О чем призадумалась, крошка Анна?
— Кое-что вспомнила.
— Что же, любимая?
— Какой ты был… милый, когда я тебя в первый раз увидела. Так не хотел сидеть со мной в той лачуге — все фыркал и хмурился.
— Ничего милого. Просто я тогда был разочарован в женщинах и в жизни вообще. Ты уж прости меня, крошка.
— Нет уж, не буду прощать. Наоборот, я буду лелеять это воспоминание. Ты все равно был милый, это сейчас ты никогда не фыркаешь на меня и не хмуришься.
— Ну, это я могу всегда устроить, — сказал Ричард и слегка стиснул ее.
Она снова положила голову к нему на плечо и закрыла глаза.
— Как же здорово быть твоей женой, Ричард!
— Ты правда счастлива, Анна?
— Так счастлива, что готова умереть прямо сейчас.
— Ты потрясающая любовница, крошка. Ты не представляешь, как много это значит для мужчины. Только сейчас я начинаю понимать, какую убогую жизнь я вел с ней.
Джоанна помрачнела при упоминании о Мэдж.
— Надеюсь, у нас с тобой будет ребенок, — сказала она — так просто, как умела только она.
Он еще крепче сжал ее в своих объятиях.
— Наверное, у нас получится, — продолжала она. — Здорово будет — я стану мамочкой твоего сына.
— Исполнится еще одна моя мечта…