Поэтому стоит ли удивляться, что они ведут себя суетливо и истерично, что они проклинают и оскорбляют несчастных людей, которым предлагают утонуть, что они неожиданно начинают по ним стрелять и совершают другие странные и отвратительные поступки? Подводник — это не учтивый капитан на шканцах. Он вынужден жить в состоянии крайнего страха при интенсивной физической нагрузке, сталкиваться с огромным риском и получать приказы, вынуждающие его совершать такие позорные преступления, какие, казалось бы, ни один человек не может совершить. Он сам уже находится в аду.
Германцы делают все возможное, чтобы поддержать моральный дух команд. Английский капитан, проведший две недели в плену на одной из немецких субмарин и недавно отпущенный, рассказывает, что, потопив торговый корабль, они играли победные марши на граммофоне. Вообразите себе это мрачное празднество!
Неизбежный конец подводника, если он не окажется счастливчиком и не попадет в плен, это смерть, причем самая ужасная и медленная смерть. Поздно или рано она его все равно настигнет. Некоторые не возвращаются вообще из первого своего похода. Если же они вернулись, на берегу следует короткая попойка; и они тут же уходят снова. Возможно, они вернутся во второй раз, возможно — нет. Средняя продолжительность жизни подводной лодки — менее пяти походов в море. Из команд субмарин, открывавших подводную войну, до нынешнего дня дожили единицы. Когда наш самонадеянный юнец покидал свой дом в Германии, чтобы поступить на подводный флот, он отправлялся на верную гибель. Он узнал об этом постепенно из разговоров с товарищами по команде. Теперь до того трудно найти людей на такую гнусную работу, что только Германия ухитрилась добыть человека, которого использует до конца.
И каков же конец?..
Мне сообщили некоторые подробности о судьбе одной из подводных лодок, рассказанные двумя пленными, умершими на днях в Харвиче. Эта лодка была поражена миной, пробившей брешь в ее корме. Будучи не в состоянии выбраться на поверхность, лодка начала погружаться кормой вниз. Разумеется, в результате пробоины давление воздуха внутри лодки немедленно сравнялось с давлением забортной воды. С каждыми десятью ярдами погружения прибавлялось по четырнадцати фунтов на квадратный дюйм. Уши и кровеносные сосуды людей неожиданно подверглись чудовищному давлению. Они сразу же испытали жестокую боль в глазах и тяжесть в груди. Затолкав вату в уши и в ноздри, моряки попытались спасти барабанные перепонки. Теперь лодка не держалась на ровном киле. Люди удерживались за предметы или сползали по их поверхности. Они карабкались по наклонному полу, спасаясь от медленно приближающейся воды. Вода не бросалась на них, чтобы немедленно утопить, потому что воздуху некуда было выйти; вода подбиралась упорно и незаметно по мере того, как субмарина погружалась все глубже и глубже. Это был процесс медленного и сокрушительного затопления, неторопливо жестокий, как в рассказе Эдгара Аллана По; он мог бы продолжаться часами. Наступило время, когда погасло электричество и поднимающаяся вода остановила аппарат для подачи кислорода и поглощения углекислоты. Началось удушение. Задумайтесь, что должно было происходить в умах обреченных людей, столпившихся среди механизмов. В случае, описанном теми двумя пленными, несколько человек сами намеренно утопились в поднимающейся внутри лодки воде. А в другом случае лодка была найдена полной мертвыми людьми, погрузившими головы в воду, стоявшую внутри субмарины. Говорят, что подводники носят с собой яд на случай таких несчастий, как это. Но это не так — у них нет яда. Это слишком большой соблазн… Когда становится очевидно, что подлодка никогда не вырвется на поверхность, обычно предпринимается попытка спастись через люки. Люки можно открыть, поскольку давление внутри равно тому, что за бортом. Вода, разумеется, ворвется внутрь, и лодка камнем пойдет ко дну, но у тех людей, которые находятся ближе к люку, есть шанс выбраться на поверхность вместе с пузырями вырывающегося воздуха. Разумеется, начинается ожесточенная схватка за место поближе к люку. Это произошло как раз на той лодке, с которой были взяты те двое пленных. Открылся носовой люк. С нашего патрульного судна, крейсировавшего в этом районе, увидели выброс воздуха, а потом головы людей, барахтающихся на поверхности. Большинство из них кричали от боли. Все они, за исключением двоих, ушли под воду прежде, чем их успели подобрать. И эти двое умерли примерно через день. Они умерли, потому что почти мгновенно попали в обычную атмосферу из сжатого воздуха тонущей субмарины и ткани их легких разорвались. Они захлебнулись кровью.