Подумайте об этих бедных созданиях, умирающих в госпитале. Они были измучены приступами кашля и горловым кровотечением, но, должно быть, перед концом у них были минуты изнеможения и покоя, и они лежали, глядя на унылые стены палаты, и думали; когда они спрашивали себя: «Что мы наделали? Что сделал с нами этот мир? Он сделал из нас убийц. Он мучил нас и изнурял нас… А мы желали ему добра…»
Думал ли наш бедный юноша, умирая, о том, как строилась субмарина, о множестве изобретений и устройств, о терпении и самоотверженности, ушедших на изготовление этой беспощадной западни, в которую он в конце концов попал, я не могу сказать… Но он умер, наш немецкий юноша, который мечтал, питал амбиции, хотел служить и совершать храбрые благородные поступки… Так умерли по меньшей мере пять тысяч людей, англичан и немцев, в потерянных субмаринах под водами узких морей…
Такова история, и это правдивая история. Она более поразительна, чем судьба большинства мужчин и женщин мира, но отличается ли она по своей сути? И не поместилась ли вся жизнь нашего времени в этой истории? И не есть ли эта история о молодости, надежде и возможностях, сбитых с пути, шаг за шагом зашедших в мир неправильных представлений, а потом заброшенных в зло и сведенных вниз, к мерзости и смерти, всего лишь более яркое изложение того, что теперь является общей судьбой огромного большинства? И есть ли хоть один из нас, кто не был бы на свой манер внутри подводной лодки, творящей зло и влекущей к такому страшному концу?..
Каковы дела, которыми занимаются люди? Скольких из них можно уподобить нагруженным кораблям, служащим благу человечества? Подумайте о лжи и монополизации рынка, об оттеснении противников, перебивании цен, о профессиональной этике, которая позволяет грабить обычного человека! Наш вклад и наши усилия — намного ли это лучше, чем долгие интерлюдии под поверхностью; и когда мы поднимаемся наверх, чтобы торпедировать соперников и топить антагонистов, — как тут обстоят дела с нами? Моряки подводных лодок в сумерках смотрят на тонущих людей. Каждый день я смотрю на мир, тонущий в бедности и невежестве, на мир, омываемый морями голода, болезней и убожества. Нам были даны досуг, свобода и интеллект; что мы сделали, чтобы предотвратить все эти вещи?
Я говорю вам: весь мир — это субмарина и каждый из нас исполняет роль подводника. Дураки, которые вопят в газетах о жестокостях, совершаемых людьми с подводных лодок, не осознают своей собственной роли в этом мире… Мы могли бы жить под солнечным светом, в мире и безопасности, а живем в тесноте, холоде, мучительном страхе, потому что находимся в состоянии войны со своими товарищами по человечеству…
Но здесь, доктор, вы получаете ответ на первую часть вашего вопроса. Вы спрашивали, против чего борется Дух Божий в человеке. Он против тех умственных замешательств, того невежества, которое толкает жизнь в ужасный тупик, с которым Бог в наших сердцах призывает нас сразиться.
…Он взывает к нам в наших сердцах, чтобы спасти нас из слепых закоулков эгоизма, темноты, жестокости и боли, в которых род наш умрет. Он зовет нас на широкую дорогу, где ждет спасение!
5
Вялость, которая ранее была заметна в поведении мистера Хаса, пропала. Теперь он говорил более энергично; его глаза сияли, и на щеках появился румянец. Голос его был негромок, но речь ясна и больше не прерывалась тягостными паузами.
— Но ваш вопрос имеет две стороны, — продолжал мистер Хас, — вы спросили не только, против чего борется в нас Дух Божий, но и за что он борется. Куда ведет высокий путь? Я говорил вам о том, что считаю человеческую жизнь спутанной и растлевающей массой трагических переживаний; теперь же позвольте мне немного рассказать — если мои мучения еще дадут мне такую возможность, — какой могла бы стать жизнь на этой земле под властью Духа Божьего, нашего полководца.