Дорога вилась среди полей, затем перешла в лесную тропку. Издали, из рощицы, доносились размеренные удары топора.
Алисия проехала еще пару миль, и вдруг ее взору предстала куча заброшенных лачуг с обвалившимися стенами и заросшими сорняками садами.
Должно быть, это один из неухоженных въездов в «Приют монаха», подумала Алисия. Надо поворачивать назад. Дом наверняка пуст, так как она слышала, что Джеймс Маллино еще неделю назад уехал погостить к сестре, а слуг, очевидно, уволили, поскольку вскоре должен был появиться новый арендатор. Однако Алисию разбирало любопытство. Ее колебания разрешила Саванна, которая быстро устремилась вперед.
Они миновали пустую сторожку, откуда с пронзительными криками вылетела стая черных дроздов. Дорога круто спускалась вниз, и теперь они ехали под пологом нависших над головой голых ветвей деревьев, куда даже не проникал бледный свет солнца. Вдруг деревья расступились, и прямо перед собой, в лощине, Алисия увидела небольшой, но удивительной красоты дом.
Дом и сад были окружены рвом с зеленоватой водой, в котором плавали лебеди и утки. Неподалеку находились руины аббатства, которое и дало название поместью.
Алисия сдавила каблуками бока лошади, и Саванна послушно двинулась по дорожке к дому мимо неухоженных лужаек, заросших дикими бледно-желтыми нарциссами. Лошадь прошла по мосту надо рвом, и Алисия оказалась во внутреннем дворе, где располагались конюшни. При ближайшем рассмотрении дом производил жутковатое впечатление, так как окна почти заросли плющом. Алисия спешилась и привязала лошадь к ограде. Она обошла двор, ее шаги гулко отдавались в тишине.
Дом был построен в форме буквы «Г». Две его стороны опоясывали двор, откуда был проход в сад. Искушение войти в сад оказалось настолько велико, что Алисия толкнула калитку, которая со скрипом открылась.
Под сучковатой яблоней стояла деревянная скамья, на которую Алисия уселась, погрузившись в мечты о теплых летних днях.
Мартовская прохлада заставила Алисию подняться на ноги. Она отряхнула юбку. Стемнело, и ей стало немного не по себе в этом заброшенном саду около пустующего дома. Алисия торопливо пошла к калитке, цепляясь юбкой за колючки. И вдруг чья-то высокая фигура преградила ей путь. Темные, как ночь, глаза холодно смотрели на нее.
Алисия пришла в замешательство. Она понимала всю двусмысленность своего положения и в ужасе застыла на месте.
Маркиз Маллино смотрел на нее немного насмешливым взглядом.
— Здравствуйте, леди Карберри. Как приятно снова встретить вас!
— Что вы здесь делаете? — вырвалось у Алисии, но она тут же прикусила язык и покраснела.
Джеймс Маллино поднял бровь и сунул руки в карманы сюртука.
— Наверное, это мне следует задать вам подобный вопрос, ведь дом мой. Если бы я знал, что вы собираетесь посетить «Приют монаха», леди Карберри, то обязательно был бы на месте, чтобы самому вам все показать!
От этих спокойно произнесенных слов Алисия покраснела еще сильнее и сжала губы.
Ужасный человек! Но она действительно виновата. Что повлекло ее сюда? Надо поскорее уйти, в панике подумала она. Однако Джеймс не двигался с места. Алисия усилием воли заставила себя посмотреть на него.
— Лорд Маллино, — голос у нее от волнения сорвался, — я вынуждена извиниться за свое вторжение. Это непростительный поступок с моей стороны, и я не стану затягивать нашу встречу, которая неприятна нам обоим.
— Одну минутку, леди Карберри. Неужели вы рассчитываете, что я вас так просто отпущу? Нам надо поговорить.
Такого поворота событий Алисия никак не предполагала. О чем он собирается с ней говорить?
Джеймс, взяв гостью под руку, повел ее к дому.
— Вы собираетесь силой заставить меня остаться? Могу ли я поинтересоваться зачем?
Джеймса ее выпад нисколько не смутил.
— Но вы приехали сюда по собственной воле, миледи. Более уместен мой вопрос: что сюда привело вас?
— Я хочу купить «Приют монаха», — выпалила Алисия. — Я думала, что вы в Вустершире[10], поэтому приехала из Чартли, чтобы осмотреть владение.
— Очень странно, — мягко заметил Джеймс и насмешливо улыбнулся, а Алисия кипела от злости. — Покупатели обычно вначале обсуждают это с управляющим. Но вы, леди Карберри, — подчеркнуто вежливо уточнил он, — во всем оригинальны!