- Что значит, ты не можешь заплатить? - огромный детина направил дробовик на бомжа, съежившегося у кирпичной стены. - Я же предупреждал тебя в прошлый раз, больше ты меня не наебешь, Рокки!
Бездомный мужчина, Рокки, поднял руки вверх, трясясь, как осиновый лист.
- У-у-у меня сейчас ничего нет, Бак! Честно!
Кармен подкралась ближе, впитывая негатив. Ей это было особо и не нужно, но в целом - напоследок неплохой десерт.
- Пиздун! - зарычал Бак. - Я видел, как ты вчера засовывал в бумажный пакет пол литра самогона! Как ты за него заплатил, придурок?
Рокки вздохнул.
- А ты как думаешь? Отсосал у Митчи - так же, как и в прошлый раз!
Бородатое лицо Бака покраснело от гнева. Он дослал патрон в патронник и поднес ствол дробовика к лицу Рокки.
- Соси его, конченый бомжара.
Прежде чем Рокки и Кармен успели хоть как-то среагировать, оружие полыхнуло огнем, а через мгновение полыхнула и голова Рокки. Череп мужчины взорвался фонтаном крови и мозгов, заляпав кирпичную стену темно-красными брызгами.
Прежде чем тело Рокки рухнуло и замерло, его дрожащие руки ощупали рваный, кровоточащий обрубок шеи.
Кармен тоже упала на колени, но совсем по другой причине. Обычно негативная энергия орошала ее, как капельки мороси. На этот раз насилие было настолько сильным и внезапным, что взвесь превратилась в мощную питательную приливную волну. В тот момент, когда она накрыла ее, Кармен упала на спину и позволила ей омыть себя. Это было не похоже ни на что, что она когда-либо чувствовала раньше. Волна пронзила ее кожу, наполняя утробу, как те обеды на День благодарения, которыми восхищались ее коллеги.
В ней даже пробудилось сексуальное возбуждение, которое она никогда раньше не испытывала. Ощущение было неописуемым. Экстраординарным.
Исключительным.
Бак увидел ее и подошел к ней, направив дуло дробовика вниз.
- Скажешь хоть слово, сука, я и тебя прикончу.
Когда она не ответила, он плюнул в нее и скрылся в переулке.
Желая большего, Кармен подползла к лежащему в луже крови обезглавленному телу Рокки. Красная волна прошла, но безмерный голод остался, управляя ее действиями, как отъявленным наркоманом. Она вдохнула из почерневшего обрубка шеи Рокки, одновременно восхищаясь кусочками розоватого мозга, стекающими по стене. Запахи... картины... эмоции. Слишком много для нее... и все же она не хотела, чтобы это заканчивалось. Руками, покрытыми теплой кровью, она энергично потерла себе промежность через джинсы, стоная громче, чем вой приближающихся сирен.
Той ночью, когда она лежала в постели, ее разум воспарил. Никогда она себя не чувствовала так, ничто до этого ее так не возбуждало. Теперь, вкусив это, Кармен понимала, что больше никогда на сможет эти ощущения забыть. Она закрыла глаза и улыбнулась. А ведь их так просто получить.
В конце концов, это ведь Филадельфия.
Кармен могла без оглядки погрузиться во все это с головой - типа все или ничего, - но решила начать с малого. Нужно быть умнее.
Решила начать рядом с домом. Южная Филадельфия была не самым приятным местом для жизни, но какое, черт возьми, ей было до этого дело? Все, что ей нужно было делать, это кормиться, ходить на работу, оплачивать счета и поддерживать нормальный внешний вид, короче, не вызывать никаких подозрений. Такая жизнь давала ей достаточно негатива, о большем она и не мечтала. Но то, что она обнаружила... Теперь она знала - можно получить гораздо больше. Крики и кулачные бои - это одно. Кровь и внутренности - Джекпот Пауэрбола среди деликатесов.
Ей потребовалась целая жизнь, чтобы обнаружить это пиршенство. И теперь, с нагрудничком на шее, она намеревалась никогда не вставать из-за обеденного стола.
На выходных она посетила местный магазин Bed Bath & Beyond и скупила почти все наборы кухонных ножей, имеющиеся у них в наличии. А затем разбросала их по своему району и прилегающим кварталам, надеясь на лучшее. И действительно, некоторые дни были лучше, чем другие. Она бродила по переулкам, ожидая, что что-то произойдет. Иногда ей везло, и она натыкалась на случайную поножовщину или на выпотрошенные тела на местах преступлений. Тогда все повторялось, красная субстанция негатива снова захлестывала ее. Однако чаще всего разбросанные ею семена из нержавеющей стали просто оказывались украденными. К сожалению, но этих редких поножовщин ей было крайне мало. Конечно, начальная волна была блаженной, но все-таки это не тот новообретенный кайф, который она жаждала повторить.