Немцы, активно работавшие на мексиканском плацдарме в период Первой мировой войны, возвратились туда в середине 1930-х годов, а операции активизировались вскоре после назначения начальником абвера капитана 1-го ранга Канариса. В стране энергично действовала и разведка МИД Германии, поэтому действия обеих организаций требовалось тщательно координировать. В 1936 году за это отвечал канцлер посольства Германии в Мехико и одновременно руководитель операций абвера в Мексике и на юге США доктор Генрих Норте, обязанности которого заключались исключительно в постановке задач и разграничении полномочий резидентур абвера и дипломатической разведки. В основном германские спецслужбы в стране занимались обеспечением поставок нефти и размещением нелегальных передатчиков для связи с агентурой на территории Соединенных Штатов, но до 1939 года все попытки в этом направлении не выходили за рамки проработок перспективных возможностей. В реальности в этот период немцы не предпринимали серьезных попыток насадить агентурную сеть в Мексике, хотя еще в 1936 году обсуждали такую возможность с японскими союзниками. Реализация достигнутых при этом договоренностей была отложена. Тесные взаимоотношения, установившиеся между Мехико и Берлином в результате нефтяной сделки, сняли необходимость агентурного проникновения в регион. Аишь в октябре 1939 года, после отказа Великобритании и Франции заключить мир с Германией, Канарис принял решение о создание в Мексике разведаппарата.
Формально резидентом абвера в Мехико являлся барон Карл Фридрих фон Шлеебрюгге (“Моррис”), близкий друг рейхсмаршала Геринга и двоюродный брат бывшего вице-канцлера и посла рейха в Анкаре фон Папена. С февраля по май 1938 года он работал представителем известной фирмы “Лоренц” и компании по производству швейных машин “Феникс”, однако в действительности практически занимался торговлей бронетанковой техникой по поручению шведской фирмы “А. Г. Ландскрона”. Фон Шлеебрюгге установил хорошие связи в военных кругах, существенно облегчившие ему работу во время второго прибытия в страну в ноябре 1938 года в качестве представителя занимавшейся военными системами связи фирмы “Лоренц”. В сентябре 1939 года будущий резидент возвратился в Германию и был призван на службу в люфтваффе, где вначале командовал эскадрильей пикирующих бомбардировщиков, а в октябре стал комендантом берлинского гарнизона. На этом посту он пробыл недолго, вскоре барона забрал к себе абвер, и после двухмесячного обучения он отправился снова в Мексику, на этот раз в спецкомандировку по линии I"Ви”, но с использованием прежнего поста в фирме “Лоренц” в качестве прикрытия.
Это решение оказалось довольно нетривиальным, поскольку барон отправился на загранработу по линии АСТ-Берлин, преимущественно отвечавшего за контрразведывательное обеспечение расквартированных в столице рейха воинских частей, штабов и учреждений. Мексика стала объектом заинтересованности именно этого абверштелле вследствие случайного попадания в его орбиту нескольких пригодных для направления в нее офицеров. Абвер располагал в стране обширной вербовочной базой среди 600 тысяч рейхсдойче и бюджетом в 10 тысяч долларов, которые обидно было бы не использовать. Первым агентом АСТ-Берлин в Мексике стал фанатичный нацист Вернер Барке (“Банко”), работавший в сельскохозяйственной фирме и по совместительству являвшийся почетным консулом Германии в Тампико. Он собирал разведывательную информацию о перевозках принадлежащих Великобритании и США грузов через порты Тампико и Веракрус. Руководство этим агентом и принял на себя барон, добравшийся до места назначения по сложному маршруту через Владивосток, Иокогаму, Гонолулу и Сан-Франциско. Вскоре фон Шлеебрюгге с досадой обнаружил, что обстановка в мексиканской резидентуре была не слишком боевой. Задачей точки являлось всего лишь изучение потенциальных противников Германии в Западном полушарии, при этом из политических соображений ведение разведки в США запрещалось прямо и категорически. Сохранившиеся у резидента хорошие связи в военных кругах гарантировали фон Шлеебрюгге свободное перемещение по стране, что было немаловажным для его основного рода занятий. Однако поглощенность финансово привлекательными проблемами хотя и способствовала установлению многочисленных полезных связей, но практически не оставляла резиденту времени на выполнение его прямых обязанностей.