Агенты направлялись в Европу не десятками, а сотнями. Судя по всему, в центральный аппарат СОЕ не удалось внедриться ни одному агенту стран “оси”, зато провалы полевой агентуры происходили довольно часто. Это не было удивительным, если учесть ее количество и сжатые сроки на подготовку. Однако сознательных предательств не случалось, не в пример МИ-6, в группе парашютистов которой однажды оказался активный член Британского союза фашистов. Сразу же после приземления он попытался выдать своих коллег, но те каким-то чудом сумели разгадать его намерения и после короткой импровизированной судебной процедуры казнили предателя. В пользу продуманного подбора кадров для “Исполнительного органа специальных операций” говорит и тот факт, что, в отличие от разведки, на службу в нем допускались лица с двойным гражданством и иностранные подданные. В числе сотрудников СОЕ было несколько американцев, испанцев, немцев, австрийцев, количество же французов и итальянцев исчислялось сотнями. И при всем этом не наблюдалось ни одного случая перехода на сторону противника, хотя общий штат службы насчитывал много тысяч человек.
При создании СОЕ Черчилль назвал новую организацию “министерством неджентльменских методов войны” и напутствовал ее фразой: “Теперь разожгите в Европе пожар!”[24]. В СИС с большой ревностью и скептицизмом наблюдали за соперниками и полагали, что единственное, что могут сжечь эти дилетанты — это прикрытие ее агентов. Тем не менее, СОЕ был ориентирован именно на боевые операции, вначале проводившиеся с большим трудом. До перелома в ходе войны большинство европейцев лишь с большей или меньшей долей симпатии наблюдали за движением Сопротивления, не выражая никакого желания примкнуть к нему. Исключение составляла только Польша, где оккупационная политика Германии была намного жестче, чем на Западе, и вызывала соответственную реакцию населения. Многие упрекают СОЕ в непрофессионализме и дилетантстве, но ничего иного и нельзя было ожидать от столь спешно сформированной организации, у которой в течение войны сменились три исполнительных директора. В апреле 1942 года из-за ухудшившегося состояния здоровья Нельсон передал дела своему заместителю, в недавнем прошлом видному банкиру Чарльзу Хэмбро, а с сентября 1943 по январь 1946 года во главе организации находился профессиональный военный, бригадир, а впоследствии генерал-майор Колин Габбинс. Сменился и министр экономической войны, этот пост занял лорд Сельборн. Новый министр стал крайне удобной в политическом отношении фигурой, поскольку, с одной стороны, являлся консерватором, которого невозможно было заподозрить в намерении поддерживать революционные и национально-освободительные движения, а с другой — он никогда не был тесно связан со своей партией и никак не мог считаться оголтелым реакционером. Все эти кадровые перестановки явились отражением происходившей вокруг СОЕ межведомственной борьбы, в которой организация едва не утратила самостоятельность, а также изменения общей военно-политической обстановки. В течение первого периода существования СОЕ был значительно более вовлечен в боевые операции, чем армия, и до середины 1942 года не подвергался особенным нападкам, если не считать перманентного стремления МИ-6 поглотить его. Однако дальновидный Черчилль уже тогда думал о послевоенном устройстве Европы и роли Великобритании в ней. Он потребовал продемонстрировать всему миру, что вклад его страны в движение Сопротивления не ограничивается пропагандистскими радиопередачами и разбрасыванием листовок с самолетов, и это отразилось как на общей концепции работы, так и на структуре всей организации и судьбе ее руководителей.