С июня 1944 года в Навашинском районе Брянской области действовал заброшенный через линию фронта германский диверсионный отряд численностью в 34 человека под руководством очень опытного агента, бывшего лейтенанта Красной Армии Хлудова. Месяц спустя он был разгромлен, а захваченного в плен радиста Борисова использовали для проведения радиоигры “Десант”, имитировавшей продолжение действий диверсантов для захвата возможно большего количества агентов и снабжения. Это вполне удалось. Количество захваченных грузов измерялось тоннами, дважды присылалось пополнение. В первом случае часть из прибывших 10 человек погибли в завязавшемся бою, зато вторую группу из 14 человек удалось принять без осложнений. Диверсантов усыпили с помощью подмешанного в пищу снотворного, после чего их захват не представлял никаких проблем. Радиоигра “Десант” проводилась по январь 1945 года.
Как уже указывалось, количество одновременно проводившихся радиоигр исчислялось десятками, многие из них наталкивались на встречные комбинации немцев, тоже больших мастеров в этой области. Собственно, само понятие “радиоигры” (“функельшпиль”) было введено в оборот именно немцами. Они часто применяли их на Западе, однако там масштаб противодействия спецслужб был все же не сравним с Востоком. Даже с учетом массовой заброски агентов СОЕ и ОСС советско-германское противостояние в области разведки не имело аналогов. Общее число пересекавших линию фронта агентов и диверсантов с обеих сторон исчислялось десятками тысяч, и эта борьба продолжалась буквально до последних дней войны. Еще в январе 1945 года радиоигры проводились по 6 линиям, в феврале — по 4, в марте — по 5, и даже в апреле — по 4.
Немало успешных операций по захвату агентуры противника осуществили за время войны территориальные органы НКГБ/НКВД. Безусловно, большая часть агентов и диверсантов вылавливалась в действующей армии и прифронтовой полосе, однако все оставшиеся пришлись на долю периферийного аппарата. В числе сорванных операций противника была и такая получившая известность акция как предотвращение покушения на Сталина двумя заброшенными террористами. Существует несколько версий данной истории, в том числе и рассекреченное уголовное дело, которое, впрочем, тоже вызывает немало сомнений в достоверности имеющихся в нем фактов.
Непосредственными исполнителями операции являлись двое советских граждан. Первым из них был 32-летний П. И. Шило, в 1932 году арестовывавшийся за растрату и бежавший из-под стражи. Арест и побег повторялись также в 1934 и 1936 годах, после чего он в 1939 году сменил документы и жил под именем П. И. Таврина. После мобилизации будущий террорист в течение некоторого времени служил без каких-либо осложнений, но позднее был опознан как находящийся в розыске Шило. После допроса у уполномоченного особого отдела 29 мая 1942 года он не стал дожидаться ареста и в эту же ночь перешел линию фронта. Имеется еще одна версия ухода будущего террориста, гласящая, что в его адрес пришло некое письмо на имя “Таврина-Шило”, что побудило находящегося в розыске бывшего бухгалтера немедленно бежать. В любом случае, он оказался у немцев, где представился сыном полковника царской армии и заявил, что желает бороться с коммунистами по идейным побуждениям. Через некоторое время при помощи занимавшего видное положение в РОА бывшего советского генерал-лейтенанта Г. Н. Жиленкова перебежчик из лагеря попал в разведшколу. Существует, однако, и иная версия, согласно которой террористом был лейтенант Красной Армии Политов, но она не подтверждается документами и потому вряд ли верна. Известно точно лишь то, что у немцев этот человек в дальнейшем использовал оперативный псевдоним “Политов”. Вскоре он зарекомендовал себя с самой лучшей стороны, и в июле 1943 года вербовщики СД отобрали его для выполнения спланированного Шелленбергом и утвержденного Кальтенбруннером задания особой важности. Утверждалось, что подготовку “Политова” якобы курировал Отто Скорцени, лично убедившийся в высоких оперативных и боевых качествах кандидата. Агент должен был проникнуть в Москву и ликвидировать Сталина, для чего получил соответствующую экипировку. У него имелось 500 различных советских документов и бланков, радиостанция, большая сумма денег, 7 пистолетов, охотничьи ружья, холодное оружие, гранаты, магнитная мина, взрывчатка, детонаторы, а также специально разработанный для данной акции гранатомет “Панцеркнакке”. Это малогабаритное оружие крепилось ремнями на предплечье под одеждой, обладало 45-мм бронепробиваемостью достаточной для поражения автомобиля, в котором верховный главнокомандующий приезжал в Кремль. Для помощи “ Политову”, работы на рации и контроля за его благонадежностью с ним вместе забрасывалась Лидия Бобрик (Адамичева), она же агент СД “Шилова”. По другим и, судя по всему, более достоверным данным, женщину действительно звали Л. Я. Шиловой, но она была лишь радисткой и не получала задания контролировать действия напарника. В материалах уголовного дела утверждается, что женщина не знала о террористическом характере полученного Шило задания, однако обилие специального снаряжения, которое она не могла не видеть, вызывает сомнение в истинности такого заключения. Настораживает и сходство ее псевдонима с подлинной фамилией главного террориста, неясно также, как звали агентессу на самом деле. Упоминаются имена Лидия и Любовь, а вместо фамилия Адамичева иногда указывается Адамчик. Обращалось внимание и на другое, не менее странное совпадение[374]. Фамилия Бобрик полностью повторяет название села в Нежинском районе Черниговской области, где, согласно легенде, родился Таврин. В общем, в отношении второй участницы группы в документах имеется еще больше разночтений, чем в отношении ее напарника, а это не может не вызвать дополнительные сомнения в их достоверности.
374
См., например: