В дальнейшем разоблаченные террористы использовались в радиоигре с СД “Туман”, продолжавшейся практически до самого конца войны. Последняя и оставшаяся без ответа радиограмма ушла в эфир 9 апреля 1945 года. В послевоенный период арестованные широко использовались в качестве агентов-опознавателей, но в 1952 году были все же расстреляны.
Несмотря на активизацию оперативно-розыскных органов, большое значение для обеспечения безопасности армии по-прежнему имели руганные мероприятия по охране тыла. Стандартной процедурой при этом являлась следующая: в удалении от 5 до 10 километров за боевыми порядками наступающих подразделений следовали передовые подразделения войск по ОТ ДКА, немедленно устанавливавшие на освобожденной или захваченной у противника территории соответствующий режим. Вместе с ними в направлении крупных населенных пунктов или важных узлов для захвата агентуры противника и его ставленников двигались оперативно-чекистские группы. Основные части войск по охране тыла действовали в оперативной глубине (от 50 до 100 километров), ближе находилась зона ответственности некоторых их подразделений. При остановке наступления производилось отселение местного населения из 10-километровой зоны, а в 25-километровой прифронтовой полосе устанавливался особый режим. Он поддерживался с помощью войсковых служебных нарядов, на границе зоны выставлялись заставы. И те, и другие были заняты в основном проверкой документов. Все гражданское население проходило перерегистрацию и получало соответствующие справки о прохождении проверки в органах НКВД или местных советах. После ухода линии фронта на запад и соответственной передислокации войск власть переходила к гражданским органам, и тогда перемещения местных жителей, за исключением доступа в зону расположения воинских частей, уже не ограничивались. Обеспечение безопасности этих районов выходило из сферы ответственности войск по охране тыла и возлагалось на территориальные органы НКВД, включая милицию. Это заметно снижало уровень контроля властей за оперативной обстановкой, особенно в районах действия различного рода уголовных и политических банд. Дополнительным усугубляющим фактором стала необходимость набора младшего и среднего состава правоохранительных органов из местного населения, в большинстве случаев пережившего оккупацию. Таким путем в милицию, пожарную охрану и остальные учреждения аппарата НКВД попадали скрытые бывшие предатели, агенты абвера, ГФП и СД, каратели и пособники оккупантов. Некоторые из них не просто старались скрыть свое прошлое, но и зачастую активно взаимодействовали с различного рода бандформированиями, а также оказывались разложившимися личностями с криминальными наклонностями. Это являлось предметом деятельности отделов и отделений “СМЕРШ” территориальных органов наркомата внутренних дел. Только в период с января по август 1944 года в системе НКВД было арестовано 704 человека, из них 22 — по подозрению в шпионаже, 14 — за измену Родине, 94 — за предательство и пособничество оккупантам, 23 — за службу в немецкой полиции, 102 — за дезертирство, 149 — за антисоветскую деятельность и пропаганду[379]. Справедливости ради следует отметить, что ни один из арестованных в местном аппарате НКВД агентов германской разведки не вел там активной деятельности и вообще не внедрялся туда целенаправленно. Эти люди, ранее работавшие на спецслужбы противника, просто пытались устроиться в новой жизни, однако были разоблачены по материалам контрразведки об их прошлой деятельности.