– Не исключено, что этим великим князем, Александр Павлович, будет ваш знакомый Сандро. Хотя император выразил озабоченность тем, что в Тихоокеанской эскадре плавает одно старье, и приказал Алексею Александровичу исправить это положение. Представляете, так и сказал брату и другим Романовым: «Пора перестать благотворительствовать театрам и балеринам, пусть лучше каждый из великих князей благотворительствует строительству броненосца или крейсера! В Париже ходит анекдот, что каждый год Алексей тратит на тамошних проституток стоимость броненосца. Где эта эскадра?» Царь рассвирепел, и на Алексея было страшно смотреть, все же знают его траты на женщин, а его величество пообещал, что лишит его звания генерал-адмирала, если через три года не будет нового флота на Тихом океане и Балтике.
«Вот как, – подумал я, – зашевелится теперь Семь пудов, почувствовал, видать, угрозу опалы, царь ведь слов на ветер не бросает, раз – и ты в отставке».
– Сергей Юльевич, за три года японцы не только китайцев разгромят, но, боюсь, и нас на Тихом океане подвинут!
– Вот для этого и велено послать в Мозампо «Чесму» и еще один черноморский броненосец – «Двенадцать апостолов» и срочно достраивать три броненосца: «Три святителя», «Сисой Великий» и «Наварин». Но, самое главное, где взять деньги?
Обсудили финансовые проблемы: кому как не министру финансов знать об этом.
– Князь, благодаря вашим предложениям привлечь капиталы миллионщиков-старообрядцев, уже сейчас максимально ускорили прокладку Транссиба, томские купцы тоже не остались в стороне, вложились хорошо, каждый норовит показать, какой он щедрый и ему ничего для царя-батюшки не жалко – прямо соревнование какое-то устроили, как бы только сами не разорились. Но все равно мало! Бюджет убыточный, и на следующий год дефицит его станет еще больше. Поэтому никаких займов никому не даем, самим бы в долги не влезть.
– Сергей Юльевич, а что, если выпустить акции Транссиба и разрекламировать это на всю страну, ведь каждый может вложиться и помочь великому делу хоть десяткой. И подписку на строительство Тихоокеанского флота открыть, пусть не только великие князья вкладываются, но и весь народ. Это не налог, который выколачивают из населения, надо сделать так, чтобы люди добровольно несли деньги в казну, иначе, мол, профукаем Дальний Восток!
22 октября 1893 г. Крым, Ливадия
Наконец-то я с Машей, очень соскучился по ней с этими разъездами и хлопотами. А их было много: по дороге заехал в Москву, дом в порядке, маменька отъелась и гоняет дедова дворецкого, который уже не знает, куда от нее деться.
В Купавне все нормально – цех действует, лекарства идут, спрос есть. Производство «непрерывных перьев» пока остановлено, надо хотя бы складские запасы распродать, писчебумажные лавки берут их неохотно даже практически по себестоимости. В Александровке встретился с Парамоновым, рассказал, что продал половину завода казне, но в управление заводом и социальную политику – размер жалованья, величина рабочего дня и прочее, чиновники обещали не вмешиваться: им главное – гарантированные поставки в армию и на флот. Уезжаю в Швейцарию и писать надо будет на базельский адрес Елизаветы, вернусь не раньше конца февраля. Парамонов с пониманием отнесся к моему отъезду и сказал, что все будет хорошо, главное – чтобы с женой и ребеночком было все нормально.
В Крыму было еще тепло, но по вечерам прохладно и уже чувствовалось приближение осени, иногда задувал холодный ветер и шел дождь, тогда становилось совсем неуютно. Сказал Маше, что мы перебираемся в Петербург, а там уже и в Швейцарию ехать пора. Написал Лизе и теперь жду ответа, получим ответ, тогда и поедем. Обрадовал Малашу, сказав, что Хаким уже плывет в Санкт-Петербург вместе со спасенным им посольством. Теперь его наградят и, возможно, дадут дворянство, подтвердив абиссинскую грамоту (которую я сам ему выписал), графский титул, конечно, не подтвердят, а вот потомственное дворянство могут пожаловать, все же спас посла, десяток офицеров и чиновников и сотню русских нижних чинов.
Зашел к Георгию и встретил у него Сандро. Сандро щеголял в погонах капитана второго ранга, чем вызывал зависть Георгия, остававшегося всего лишь мичманом. У Георгия все нормально – неделю назад был профессор Иванов и не нашел в мазках «палочек Коха». Теперь надо еще раз сделать мазки в ноябре и декабре, и, если ничего не обнаружат, то Рождество можно будет встретить в Петербурге и поехать зимовать в Ниццу или на Капри.