<p>
- Дорога есть всегда, и это дорога к правде. Раньше им некуда было идти, потому, что они не видели правду. Сейчас правда здесь. Я дам вам и им всё здесь. Никуда идти не надо. Вы будете свободными гражданами свободной страны. И не просто гражданами. Самые мудрые из вас смогут стать магистратами и строить государство.</p>
<p>
- Я обещаю вам это. И ещё. Мне не нужны вы, как военная сила. У меня её достаточно. Мне нужны вы, как дававшие клятву воины, не потерявшие свою честь, и оставшиеся защищать своих граждан. Мне нужен этот пример для будущих поколений. Для ваших детей и внуков. Пример. Ваш пример, который останется в истории на века.</p>
<p>
- Магистратами? Так мы ничего другого не можем, кроме воевать, да строить.</p>
<p>
- Я вас переучу. А строить, это ведь не ломать? Всегда полезное умение. Хотя и ломать вы тоже хорошо умеете, - засмеялся я.</p>
<p>
- Это точно, - засмеялись остальные. Напряжения между нами уже не было.</p>
<p>
- Да, чуть не забыл о самом главном. Выслуга лет для выхода на пенсию сохраняется. - И, чтобы они не "зависли" окончательно, спросил:</p>
<p>
- Если я правильно понял, стоит только убрать "Императора" и его братьев, и все останутся здесь?</p>
<p>
- А куда им деваться, в Рим ехать?</p>
<p>
- Кто захочет уехать - уедет, - сказал я.</p>
<p>
- Тогда - да. Но кто решится убить их?</p>
<p>
- А зачем убивать? Захватим и изолируем от общества, как предателей и изменников. - сказал я.</p>
<p>
- И то верно. Что, сразу убивать?</p>
<p>
- И вообще, он же не с одним легионом, хотел идти на Рим? Что такое четыре тысячи, пусть и хороших воинов? Значит где-то ещё его ждут легионы. Пусть садится на галеру и п*, гребёт в Галию, или куда он там хочет. Нам он не опасен.</p>
<p>
- Хорошо говоришь. Ты дал нам воздух. А то, что-то я в последнее время хожу, и вздохнуть нормально не могу, - сказал таможенник.</p>
<p>
- Подышишь ещё. Да, кстати, - завтра один тип на галере в Рим поедет, надо будет пропустить его без "общипа". Ну, ты понимаешь? - Спросил я. Он вдруг покраснел. Вероятно, даже неожиданно для самого себя.</p>
<p>
- Да, - сказал я, - предупреждаю сразу. У меня никто не ворует и не вымогает мзду.</p>
<p>
Порешали, что захватит мятежников этой ночью Громобой со своей центурией. Он, оказывается, был центурионом. Это мог бы сделать и я, что и хотел им предложить, но Громобой вызвался сам, а я подумал, что для истории так будет лучше. Подавили мятеж и остались защищать граждан. А то, что это будет уже другая Империя все узнают, тогда, когда Римской уже не будет.</p>
<p>
* * *</p>
<p>
Утром пришел Пуд - таможенник и позвал меня в амфитеатр. Я взял с собой Керка. Как мы договорились вечером с Громобоем, после задержания, мятежников разместят в нижних помещения амфитеатра, где обычно содержатся рабы, развлекающие публику на арене, и продержат их до утра. Под охраной, конечно. А утром всех легионеров соберут там, и устроят суд над изменниками Родины.</p>
<p>
Амфитеатр был не сильно большой. Город вмещал примерно тысяч тридцать жителей, если считать без рабов. Театр - тысяч на пятнадцать, прикинул я.</p>
<p>
И задержанных было пятнадцать человек. Они стояли в центре арены, окруженные двумя рядами легионеров Громобоя.</p>
<p>
Громобой говорил первым. Он, оказывается, неплохо мог говорить. Его рычащий голос разносился по арене и поднимался до самых верхних рядов. Он повторил всё, что я сказал им вчера. Почти с теми же интонациями и с тем же эффектом. Даже по мне пробежали крупные, с палец толщиной, мурашки. Единственно, он не упомянул про моё предложение - служить другой Родине.</p>
<p>
"Грамотно - подумал я. - Мы можем сварить с тобой хорошую кашу, Громобой".</p>
<p>
Потом выступал ещё один центурион и только размазал краски на картине, нарисованной Громобоем. С трибун стали доноситься недовольные голоса и я вышел на арену. Голос, когда мне надо, рычал также, как и у Громобоя.</p>
<p>
Я повторил то же, что и говорил Громобой, но другими словами, и получилось, что это новая речь. Потом я сказал, что город готов взять на себя обеспечение и содержание легиона. И опять всё, что я говорил вчера, плюс ещё про гражданские права, порядок и изменение отношения к защитникам города.</p>
<p>
- А ты кто такой? - Вдруг закричал кто-то с места. - Почему ты говоришь от имени города?</p>
<p>
- Я гражданин этого города, вот мои права на собственность в виде дома на берегу реки Валбрук. А это мой сын, - и я показал на Керка. - И я готов уже сегодня выдать вам всем жалование на месяц вперёд, если вы заключите со мной лично контракты, по которым я лично буду отвечать перед вами.</p>
<p>
В доказательство моих слов мои матросы вынесли десять сундуков с золотыми. На амфитеатр упало небо, полил дождь, сверкнула молния и громыхнуло так, что многие спрятали свои головы. Занавесь закрылся, занавесь открылся, - подумал я и резко выглянуло солнце, лучом сквозь тучи осветившее арену. "Ну как обойтись без эффектного финала. Драматургия требует грома и молний", - усмехнулся я.</p>