Ю.М.Лужков, настаивая на директивном снижении ставки ссудного процента, интуитивно прав. Но если он три часа выслушивал Чубайсов бред на темы монетаризма, то он не знает, чем занять свое время. При обилии проблем в стране дееспособным политикам надо просто гнать болтунов из кабинета, даже если их СМИ и раскрутили, подобно А.Б.Чубайсу, а не тратить три часа на пустые разговоры. Если же то, чему учат в вузе младшего Чубайса не вызывает у него иронии и скепсиса, не наводит его на вопросы, от которых преподаватели-монетаристы впадают в истерику, потому что ответы на эти вопросы сметают шулерский домик монетаристских теорий, то - сын за отца не ответчик, но за ставшее своим - отцовские макро- и микроэкономические бредни - возможно, в будущем ответить придется, и пятерки, полученные на экзамене в вузе, не будут зачтены.
Теперь вернемся к дискуссии в “НГ” о «мобилизационной экономике». Выслушав Л.И.Абалкина, С.Ю.Глазьев тут же согласился:
«… Леонид Иванович верно меня поправил. Конечно, мобилизационная экономика предполагает четкое формирование целей. Как правило, мобилизационная экономика подразумевает некие неэкономические цели. Я согласен с Андреем Илларионовым в том смысле, что это не обычная экономика, не ориентированная на максимально эффективное использование ресурсов, а направленная на достижение целей, несколько выходящих за пределы экономического воспроизводства. Эти цели могут быть вполне совместимы с демократическими ценностями [6]».
Вы, Сергей Юрьевич, должны быть безмерно счастливы, что живете в наши дни, и по вопросу о целеполагании Вас “поправил” Леонид Иванович Абалкин, а не Иосиф Виссарионович Сталин. Но для добросовестно трудящегося большинства было бы предпочтительнее, если бы и ныне нашёлся Сталин, который бы поправил и Вас, и всё экономическое отделение РАН: все экономисты обладатели ученых степеней и званий от кандидата наук и выше в России должны быть дисквалифицированы, поскольку их реальная квалификация не подтверждается результатами реформ, проводимых в стране как непосредственно ими, так и теми, кто вышел из их “научных” школ и действует на основе полученных в них знаний.
И после продолжительных рассуждений о «мобилизационной экономике» в условиях «демократии в Индии», С.Ю.Глазьев возвращается на родную землю:
«… я не могу согласиться с Александром Жуковым в том, что советская экономика - это тип классической мобилизационной экономики, поскольку в 70 - 80-е годы целеполагание утратилось».
Но если главное при начале реформ - целеполагание макроуровня (оно же главное и при поддержании устойчивости режима бескризисного развития), и с ним в России проблемы на протяжении как минимум 30 лет, то можно было надеяться, что понимающие это участники дискуссии осветят эту тему обстоятельно. Но всё свелось к полемике вокруг права индивида на свободу потребления, ограничиваемого «мобилизационной экономикой»:
«А.Жуков: Где же право потребителя выбирать, когда предлагается замораживание цен на энергоносители, сырьевые товары и продукцию естественных монополий до выравнивания кумулятивных темпов роста их стоимости с темпами роста цен на готовую продукцию? Какой выбор?
А.Илларионов: Например, при конвертации рубля. Отменой конвертации рубля вы полностью отбираете свободу взаимодействия с внешним миром и свободу выбора потребителя, производителя покупать любые ресурсы.
С.Глазьев: Я просто считаю, что в системе человеческих ценностей, о которых мы рассуждаем, право человека иметь работу и быть накормленным, важнее чем право приобретения “Мерседеса”».
На этом месте дискуссию о целеполагании прервал Л.И.Абалкин, напомнив о том, что «…термин “мобилизационная экономика” уже появлялся в “Независимой газете” и приобрел определенную политическую окраску…»
Но фрагмент пресеченной дискуссии о целеполагании предполагает и освещение ряда сопутствующих вопросов. Предположим, что мы не ошиблись в целеполагании макроуровня, а в экономике у нас процветает стихия рынка, когда всё свободно продается и всё свободно покупается, а основными преступлениями в области экономики считаются взяточничество чиновников и уклонение от уплаты налогов бизнесменов. Спрашивается: В такой экономике удастся осуществить безошибочно поставленные цели? - Ясно же, что не удастся. Слово «политика» происходит от греческих слов «поли» - «много», «тикос» - «интересы». Поэтому, как ни крути, а экономика всегда чьи-то интересы удовлетворяет, а чьи-то подавляет. Это касается и случая, когда целеполагание макроуровня утрачено и процветает неограниченная свобода купли-продажи, пусть даже при этом все бизнесмены платят налоги, а чиновники довольствуются исключительно зарплатой.
Тем не менее и в этих условиях процветает вседозволенность, и в результате ничтожное меньшинство населения имеет возможность купить всё, что пожелает, даже если большинство населения еле сводит концы с концами и живет впроголодь в уверенности, что завтра лучше не станет. Таковы объективное целеполагание макроуровня и настройка рыночного механизма по умолчанию при отсутствии осознанного целеполагания и целесообразных (это слово следует понимать буквально: по отношению к избранным определенным целям) ограничений на свободу купли-продажи.
Если бы рынок на основе свободы купли-продажи сам по себе был безошибочным регулятором производства и потребления, гарантирующим, что в обществе все, по крайней мере те, кто хочет работать, будут сыты, одеты, им будет где жить, у них будет свободное время, чтобы развиваться личностно и что всё это будет протекать в ладу с биосферой планеты и т.п., то “НГ” не было бы нужды вести дискуссию о «мобилизационной экономике», необходимой для того, чтобы преодолеть кризис неспособности свободного рынка обеспечить безбедность жизни общества.
Стало быть, какие-то ограничения на свободу купли-продажи необходимы как для преодоления кризиса, так и для того, чтобы экономика общества не впадала в кризисы. Ан нет, А.Жукова (председатель комитета Государственной Думы по бюджету, налогам, банка, финансам), эта проблематика не интересует: он отстаивает право индивидуального потребителя выбирать, и право индивидуального производителя взвинчивать цены.
Его тут же поддерживает А.Илларионов (Директор Института экономического анализа), которому желательна и неограниченная конвертация рубля, как гарантия права отдельно рассматриваемого потребителя или производителя приобщиться к глобальной производственно-потребительской системе.
Что будет со множеством российских потребителей и производителей, которые в условиях нынешнего кризиса бедствуют, не интересует ни председателя думского комитета, ни директора государственного института. Для них абстрактные права абстрактного индивида более значимы, нежели подавление конкретных прав множества конкретных людей, благополучие множества которых они всегда готовы принести в жертву ненасытно алчному меньшинству, которое обирает большинство, прикрывшись демагогией о правах абстрактного индивида. Поэтому у нас и вызывают омерзение все борцы «за права человека» на западный манер.
[6]
Вопрос о совместимости мобилизационной экономики с демократией перед этим очень взволновал В.Третьякова и он попросил ответить С.Глазьева на этот вопрос.