- Это вам, сударыня, - с поклоном торжественно объявил он.
- Не подлизывайся, человек, - надменно ответила Тарилор, но цветы все же взяла, сплела из них венок и надела на голову.
- Я знаю, как понравиться девушкам, - самодовольно заметил Орн.
- Только не этой, - усмехнулся Илья, увидев, что Тарилор уже сняла венок и скармливает ирисы своему единорогу.
- Да ну ее к русалкам на дно, - отмахнулся Орн, - Не хочет дружить, ну и не надо. Все равно ей придется меня терпеть, пока я не спасу тебе жизнь.
- Я не хочу, чтобы мне спасали жизнь! - поспешно возразил Илья, - То есть хочу, но я не хочу попадать в такие ситуации, когда ее нужно спасать. И еще я не хочу, чтоб ты уходил от нас.
- Правда? - с удивлением спросил Орн.
Голубые глаза опять смотрели на него в упор. Выносить их взгляд было так тяжело, что Орну даже захотелось прикрыть их рукой.
- Правда, - подтвердил Илья, и на его серьезном худеньком лице появилась застенчивая улыбка.
- Ну тогда спасай себя сам, - справившись с неприятным чувством, Орн весело подмигнул Илье, и они оба засмеялись.
- Нам пора, - сказал Вернигор.
Путники сделали еще по одному, последнему, глотку из священного источника и покинули долину Гремящих ключей.
- Это вам, сударыня, - Юн сорвал здоровенную ветку, усыпанную колючками, и с торжественным поклоном протянул ее Кадо.
- Ах, спасибо, спасибо! - Кадо прижал колючку к сердцу и придурковато захлопал глазами, - Вы такой любезный кавалер! Вам бы еще мозгов чуть-чуть, цены б вам не было.
- Ах, вот ты как? Получай!
Юн сорвал другую колючку и принялся стегать ею Кадо. Кадо не остался в долгу. Пока они бились не на жизнь, а насмерть, Илье приходилось тащить в поводу по круто уходящей вверх дороге и Рыжего и Серого.
- Прекратите сейчас же и помогите Элиа! - строго одернула поединщиков Тарилор.
Выйдя из долины Гремящих ключей, путники взбирались на второй холм по заросшей лопухами и колючими репьями дороге. Дорога была давно нехожена и временами совсем терялась в траве и колючках.
- Что-то мы все на запад и на запад идем, - пробормотал Нок, карабкаясь на холм вслед за лошадью Ильи, - Вроде в Армаис собирались, а сами, такое впечатление, в Занбаар возвращаемся.
- Еще милю и повернем на юг, - успокоил его Вернигор.
- А за одно посмотрим, что там такое, - добавил Юн, который не столько помогал Илье вести лошадь, сколько висел на уздечке, - Когда я был маленький, нам с мальчишками никогда не разрешали в эту сторону ходить.
- Оно и понятно, - хмуро проворчал Нок.
- Почему это? - обернувшись к нему, спросил Кадо.
- Вон почему! - Нок, скорее ползший вверх на четвереньках, чем шедший, приподнялся и указал на что-то находившееся впереди.
Мальчики обернулись и посмотрели на вершину холма. За разросшимися кустами бузины, за дрожащими на ветру рябинами и хлипкими осиновыми деревцами на холме поднимались руины старинного замка. Нагромождения камней, оставшиеся от некогда неприступных стен, запутанные галереи вокруг нижних этажей с обрушившимися потолками, остовы высоких башен с обвалившимися зубцами и пустыми глазницами узких окон - все это было черным-черно, словно замок погубил бушевавший в нем пожар. Сначала Илье и его спутникам показалось, что руины стоят прямо на склоне за деревьями, но когда они поднялись повыше, то увидели, что разрушенный замок находится гораздо дальше. Он чернел мрачным призраком вдали на возвышении. Вокруг него странным образом не выросло ни единой травинки или деревца, только ростки крапивы были видны кое-где в проломах стен. Ветер гулял на руинах, завывая в лабиринтах осыпавшихся строений. Но замок все еще выглядел грозно и воинственно. Его угрюмые черные башни нагоняли ужас. Пустота темных окон манила и отталкивала одновременно.
- Кортран! - прошептала Тарилор, останавливаясь под тревожно шелестящими рябинами и глядя на черные руины, - Замок Умадана. Зачем ты привел нас сюда, заклинатель драконов?
- Мы проедем стороной на юг, к границе, - ответил Вернигор, которого вид развалин тоже неприятно поразил, - Если за нами будет погоня, то сюда они уж точно не поедут.
- Ну, это уж как сказать, - возразил Орн, который при виде руин Кортрана замешкался на склоне и сейчас из зарослей бузины смотрел назад.
Путники выглянули из-за кустов и увидели, что в долину из леса, со склона соседнего холма, спускается кавалькада примерно из двадцати всадников. Во главе ехал худощавый человек в охотничьем костюме и длинном сером плаще. У него были мелкие черты лица и быстрые карие глаза. Волнистые волосы цвета опавших дубовых листьев торчали в беспорядке, падая на плечи. Внешнее сходство предводителя отряда с Юном было так велико, что даже Кадо, никогда не видевший Дено из Китара, сразу догадался, что это он.
- Твой отец! - испуганно заорал Кадо.
Вернигор сразу же зажал рот Юну, потому что тот уже собрался заверещать на всю округу.
- Тихо, - приказал заклинатель драконов, - Они сейчас будут здесь. Быстро к руинам!
- В это нечистое место? - возмутилась Тарилор.
- Там никто не додумается нас искать, - ответил Вернигор, и поскольку путники медлили, опасаясь приближаться к развалинам страшного замка, сам подал пример, бегом бросившись вперед.
Сломя голову все помчались к руинам, подгоняя лошадей. У входа в полуразрушенную трапезную залу путники остановились, не решаясь войти. Черные стены замка угрожающе нависали над ними, словно были против любого вторжения извне. Жилище повелителя темных магов не желало, чтобы непрошеные гости тревожили его покой. Единорог никак не желал переступать через порог и испуганно ржал. Тарилор начала его уговаривать, ласково разговаривая с ним по-эльфийски. Пока остальные робели, кот, злобно ощетинившись, стоял в дверном проеме и смотрел на возвышающиеся над ним руины. Потом вдруг выпустил когти, рыкнул и вошел внутрь.
- Раз кот вошел, значит, и нам можно, - сказал Кадо, потянул Рыжего за уздечку и несмело пошел за котом.
Тарилор, наконец, успокоила единорога и ввела его под обвалившуюся арку входа в трапезную. Остальные последовали за ней. Забравшись внутрь замка, путники вспомнили о подстерегающей их опасности быть пойманными Дено и его людьми и затаились среди развалин. Илья и Кадо завели лошадей в угол подальше от входа. Нок и Орн спрятались за обломком одной из колонн, возвышавшихся в центре трапезной. Вернигор и Тарилор притаились в простенке между окнами, чтобы видеть, когда отец Юна со слугами покажется на вершине холма. А сам виновник происходящего уселся на полу в самом дальнем углу и прижал к себе кота, словно рассчитывал, что тот защитит его от родительского гнева. Все объяснялись друг с другом жестами и старались даже дышать потише.
Трапезная представляла собой мрачный полутемный зал. Ее закопченные стены поднимались высоко вверх к сводчатому потолку, вместо которого теперь зияла дыра, открывающая небо. Пол из черно-красных гранитных плит был засыпан каменной пылью, копотью и обломками стен. Мозаика на сломанных колоннах потрескалась. У одной из стен валялась упавшая с потолка бронзовая люстра. Холодно и пусто было в развалинах.
- Молния, которой приписывают появление Гремящих ключей, ударила в проклятый замок и сожгла его, - тихо проговорил Вернигор.
- Здесь мой отец провел полтора года в подземелье, - прошептала Тарилор, - Срок ничтожный для бессмертных эльфов, но он ему показался вечностью. Он не рассказывал о тех мучениях, которые здесь вынес. Говорил только, что лишь изредка мог видеть солнце, а единственным собеседником его был демон, который жил за зеркалом в лаборатории Умадана, куда отца иногда приводили.
Орн, сидевший на полу за колонной, крепко зажмурился при этих словах.