— То, что нужно, — ответил я. Бутылку Слез Ангела, пожалуйста.
Только, когда она начала искать под стойкой бутылку, до меня внезапно дошло, а как я собираюсь за нее расплачиваться — вместе с прочими напитками, которые мы уже выпили. Вне зависимости от того, что использовалось вместо денег в шестом столетии, я был уверен, что при себе у меня нет ни черта. Я по привычке засунул руки в карманы пальто и, к своему удивлению, обнаружил тяжелый кошель с монетами, который, конечно же, туда не клал. Я вытащил кожаный кошель, развязал стягивающие его шнурки, и тупо моргнул на целую россыпь золотых и серебряных монет.
— Внушительно, — заметила Сьюзи. — Ты что, обчистил чьи-то карманы в клубе «Londinium»?
— Даже не думал об этом, — ответил я. — Но, к счастью, кажется Дедушка Время думает обо всем.
Я предложил Хеб одну из больших золотых монет, и она опытно прикусила ее коренными зубами прежде, чем принять с улыбкой. Взамен я получил тонкую стеклянную склянку светло-голубого ликера безо всякой сдачи. Яркие искры блуждали внутри медленно перемешивающейся жидкости.
— Слезы Ангела, — сказал Хеб, наморщив свой восхитительно нахальный носик. — Ужасная штука. Пригодна для питья очень короткое время, а по окончании, напиток необходимо похоронить в освященной земле.
— Я хочу попробовать немного, — сказал Сьюзи.
— Нет, — ответил я очень твердо. — Это для Мерлина. — Я взглянул на Хеб. — Как он сейчас?
— Опасен, — сказала Хеб. Вряд ли он произнес полдюжины слов с момента смерти Короля. Он здесь пьет уже целых три недели. Не ест, не спит. Никто не беспокоит его, потому что, если это делают, он превращает их в… вещи.
— Какие? — осторожно поинтересовался Томми.
— Я не уверена, что у них вообще есть название, — ответила Хеб рассудительно. — Но независимо от этого, они не выглядят счастливыми от такого существования. Если бы мне пришлось их описывать, я бы назвала их… ожившими движущимися соплями.
— Может, тебе лучше поговорить с Мерлином с глазу на глаз, Тэйлор, — предложил Томми, и Сьюзи серьезно кивнула.
— Я бы не советовала говорить с ним вообще, — сказала Хеб. — Ведьма Нимуя — единственная, кто может сделать что-то с ним в эти дни.
Я глянул на Сьюзи и Томми. Все мы знали это имя. Легендарная вероломная ведьма Нимуя, которая околдовала сердце Мерлина, а затем украла его, буквально вырвав из его груди. Ведьма, которая обольстила и предала Мерлина, когда его защита ослабла, чем обрекла его на смерть.
— Пойдем поговорим с пьяным опасным волшебником, — сказал я, — прежде, чем все станет еще сложнее.
— Хотите оставить сообщение потомкам? — спросила Хеб.
— Не волнуйтесь о нас, — сказала Сьюзи. — Мы тоже можем быть довольно опасными, когда хотим этого.
Мы повернулись и посмотрели на Мерлина Сатанинское Отродье, и это было, как разглядывать дикое животное, которое съело хозяина и вырвалось из клетки.
— После тебя, — сказал Томми.
Мы направились к столу Мерлина в углу. В баре наступила тишина, когда все поняли, что происходит.
Я на всякий случай почти освободил свой дар, но не до конца, держа его на грани проявления, и мог чувствовать, что Томми сделал то же самое. У Сьюзи в руке уже была граната, и палец был небрежно засунут в кольцо. А затем Мерлин внезапно обернулся и посмотрел на нас, и это походило на прогулку в кирпичную стену. Неподвижность рухнула на нас, мы втроем замерли, пронзенные огнем, прыгающим в его глазницах. Все в баре задержали дыхание. А затем я медленно показал склянку Слез Ангела, так, чтобы Мерлин мог ее разглядеть, и его рот коротко дернулся в чем-то напоминающем улыбку. Я глубоко вдохнул и снова двинулся вперед, но Сьюзи и Томми остались, где стояли, неподвижные. Я остановился вплотную к столу и подарил Мерлину свой лучший твердый взгляд. Не позволяйте ублюдкам видеть, что Вы напуганы.
— Отпусти моих друзей, Мерлин. Они — часть того, что мне нужно тебе сказать.
Мерлин только поднял бровь.
— Я убивал людей только за то, что они говорили со мной таким тоном, чтобы посмотреть, как они умирают. Почему я должен потакать тебе, мальчик?
— Потому что я — единственный сын Лилит. И мы, полукровки, должны держаться вместе.
Он медленно кивнул, хотя невозможно было определить, был ли он впечатлен моими стальными нервами или именем моей матери. Я взял стул и сел напротив него. Сьюзи и Томми осторожно подошли и встали рядом. Я был благодарен за их присутствие. Я доводилось обманывать сильных мира сего, но это был Мерлин Сатанинское Отродье, черт возьми. Я был рад, что сел, так он не мог видеть, что мои ноги под столом дрожат. Я предложил ему Слезы Ангела, он обхватил бутылку и задумчиво взвесил в огромной руке. Он вытащил пробку крупными как глыбы зубами и вылил тяжелый синий ликер в серебряный кубок перед собой. Запах пошел ужасный. Мерлин заметил мою реакцию и неприятно ухмыльнулся.