Пожалуй, этот момент можно было записать в число самых ярких, запоминающихся и совершенно фантастических!
Такая красота открывалась передо мной, что дух захватывало, от восторга я забыла как дышать.
Неотрывно разглядывала вечернюю Москву, которая внизу искрилась огнями. Они становились все меньше и меньше, вид теперь напоминал карту звездного неба. Темное полотно, усыпанное яркими звездочками.
Ко всему прочему, Александр все еще не выпускал моей руки из своей. Или это я держалась за его ладонь, было не особо понятно. Одно я знала точно: такие удивительные и ни с чем несравнимые ощущения вряд ли когда-то повторятся.
Долгожданное расслабление накрыло меня и теперь я могла наслаждаться полетом.
Невероятно!
Глава 7
Глава 7
После перелета меня еще немного потряхивало, а в целом я себя вполне неплохо чувствовала, и аппетит появился - в самолете было не до еды. Есть хотелось так, что сводило желудок от голода, правда оказалось, в гостинице ночью питание не предоставляется. Поэтому я, как только зашла в номер и разместилась, тут же залезла в интернет. Круглосуточные службы доставки еды в таком крупном городе точно имеются. К моему счастью, нашла несколько довольно известных сетей, в том числе обожаемую мною пиццерию и, ничуть не сомневаясь, заказала пиццу "Цезарь" и клюквенный морс.
Где-то в подсознании слабенько звучал голос совести, призывающий подумать о фигуре, о вредности поедания пиццы в три часа ночи, но, увы, голод оказался сильнее. Я успокаивала себя тем, что фактически пропустила ужин, могу со спокойной душой перекусить пиццей в счет вечернего приема пищи.
Успела только в душ сходить, и мне уже позвонил доставщик. К номерам его не пустили, он ожидал меня внизу, в холле гостиницы. Недолго думая, решила спуститься в спальном комплекте, не стала даже заморачиваться, все равно люди в такое время спят. Нацепила футболку, натянула пижамные штаны, взяла чип-карту от номера, и, предвкушая наслаждение сочной, ароматной пиццей, вызвала лифт.
Дверь соседнего номера открылась именно в тот момент, когда кабина лифта подъехала на мой этаж. Вот блин! Деваться было некуда, створки еще не разъехались, а бросаться обратно в свой номер без толку - все равно не успею.
- Лиза? - заспанным, хрипловатым голосом произнес Александр Дмитриевич, выходя в коридор. - Вы куда собрались?
- Я... Прогуляться, - ляпнула первое, что пришло в голову, и прозвучало это очень глупо, ведь я была одета в спальный костюм.
- В таком виде?
- Ну да. На улице тепло. Лето.
Ни за что не хотела признаваться, куда направляюсь на самом деле. В принципе, я редко комплексовала из-за своей фигуры, но вот как раз сейчас был тот самый случай. Появилась неловкость, дискомфорт, я зачем-то футболку одернула. Вдруг захотелось как по взмаху волшебной палочки превратиться в стройняшку, которая может себе позволить лопать пиццу по ночам.
"Ты и так собралась лопать пиццу!" - напомнила мне совесть.
- Вы так кабину сломаете, - Александр кивнул в сторону лифта. - Двери уже несколько раз открылись и закрылись. Поедете?
Как же по-идиотски я себя чувствовала. Вот надо же было курьеру именно сейчас приехать, чуть-чуть бы попозже. Ладно, будем действовать по ситуации. Остается надеяться, что мой босс собрался на ночной променад по городу, может, он вызвал такси и уедет в клуб, в ресторан, в бар - да куда угодно. Одет вполне соответствующе: синие джинсы, черная футболка, облегающая широкие крепкие плечи, синие брендовые кроссовки. Не очень привычно было видеть его в подобном образе, но зато в таком виде Александр нравился мне намного больше. Никакой напыщенности или официоза.
Мы вместе с ним спустились на первый этаж, в холл и я уже хотела сделать вид, что не замечаю курьера с пиццей, собиралась пройти мимо, улизнуть на свежий воздух. Как вдруг молодой парень обратился к моему начальнику:
- Подскажите, номер триста двадцать рядом с вашим? Оттуда тоже пиццу заказали, но никто не спускается.
- Триста двадцать? - Александр многозначительно глянул на меня. - Давайте я оплачу заказ, передам сам.
- Точно передадите?
- Не сомневайтесь.
Меня окатило горячей волной смущения, стыда, неловкости, еще много разных эмоций и ощущений сейчас мной завладели. Опозорилась просто невероятно! Уж лучше бы честно призналась, чем разыгрывать спектакль, пытаться сбежать, и оказаться пойманной вот так вот.
Курьер ушел, а босс протянул мне коробку с пиццей:
- Ваша?
Деваться было некуда. Можно, конечно, продолжать играть, делать вид, что не понимаю, о чем речь, только так я себя еще более глупой выставлю.
- Моя.
- Про первый полет мне побоялись признаться, про заказ пиццы - тоже. Лиза, вам не кажется, что мы не с того начинаем сотрудничество? Как я могу доверять подчиненной решение серьезных вопросов, в том числе и личных, если вы меня в таких мелочах обманываете?
Какими только словами я себя ни называла, как только ни ругала. Дура - это самое мягкое и цензурное. Правда, поведение у меня дурацкое, не поддающееся объяснению. Все пытаюсь произвести хорошее впечатление на Александра Дмитриевича, только получается ровно наоборот.
- Пиццу забирать будете?
- Да...
Мои щеки, наверное, пылали ярко-алым цветом, их пекло и жгло, духота сильнейшая была в холле из - за отключенных кондиционеров. Так что я решила скрыться как можно скорее, все же отправилась на улицу. Не выдержала бы снова нахождение с Александром в одном лифте после того, что случилось. Пойду в парк напротив гостиницы, сяду на лавочку и съем, наконец-то, свою пиццу.
На улице - тишина, ни машин, ни людей. В Москве в такое время жизнь кипит и бурлит, а здесь все до утра затихло, можно сидеть в парке, наслаждаться одиночеством, отсутствием суеты, думать о своем.
"И жрать пиццу!" - опять внутренний голос в моей голове. Кошмар.
Я откусила сочный кусок с расплавленным сыром, с наслаждением принялась пережевывать его и откуда ни возьмись в воображении вдруг появился силуэт невесты Александра Дмитриевича.
Да уж. Такие, как она, наверное, не едят после шести, питаются сплошь полезными продуктами, изнуряют себя в спортивных залах. Или им посчастливилось получить гены, которые за обмен веществ отвечают. Существуют ведь девушки, которые могут есть, что угодно, в любых количествах, и на фигуре это никак не сказывается.
А другие даже если маленький бутерброд съедят - уже полнеют.
Я заглушила голос совести, ехидно замечающий, что поедание пиццы ночью - это намного серьезнее бутерброда. Хочу есть. Все. Единственное, о чем я сейчас думала. Ну и к тому же, очень редко я нарушала режим. Могла себе позволить разок расслабиться.
Да и сказать по правде, я очень боялась отказываться от пищи и ограничивать себя.