- Ой, дорогая, я тебе потом расскажу подробности данного сериала, ага? - Тут же перевела тему и сменив пол собеседника без его согласия Женя, мило улыбаясь подруге. Та не поверила, причём ни капли, просто усмехнулась, а глаза так и остались холодными. Но доигрывать партию пришлось, иначе она была бы вынуждена признать, что нарушила собственное слово. - Целую, солнце. Поищи в контактах мой номер и позвони мне вечером, ага? Я всё расскажу от и до!
- Я так понимаю, что ты попалась на месте преступления, - понимающе хмыкнул Максим. - Удачно отмазаться. Я позвоню. Думаю, нам есть о чём поговорить.
- Я тоже так думаю, моя хорошая, - прощебетала Женя и повесила трубку. После чего улыбнулась Юльке и невинно поинтересовалась. - Как дела? С тобой всё в порядке? Что доктор сказал?
- Что тебе надо выписать ремня, - зло сузив глаза, холодно откликнулась Юля. - Но пока мне нельзя нервничать и напрягаться. Есть кое-какие проблемы. Во всяком случае, как я поняла, плохо с анализами крови или ещё с чем-то подобным.
- Оу, а подробности? - Женя сразу стала серьёзной, беспокоясь за подругу.
- Не будет, - отрезала Соколова и направилась к выходу. - Пойдём. Нам надо зайти в аптеку и кафе. Желательно такое, где есть кондиционер.
3.
Нет боли сильнее, чем та, что причиняют друг другу влюбленные.
С. Конолли.
Максим.
Забив себе в телефон номер Павловой, он стёр информацию о звонке из аппарата Волкова и откинулся на спинку кресла, потерев переносицу. День обещал быть сказочно чудесным. Сначала разговор с Волковым, затем кривое общение с Надей (он, кстати, так и не взял у неё номер телефона, вот и как искать эту красотку?), а теперь, как апофеоз, осознание того, какие может натворить дела эта дурочка, которая держит всё в себе! И её подруга, как вишенка на пирожном со взбитыми сливками.
Одна проблема. У Краснова на данное лакомство была стойкая аллергия. Он вообще сладкое не особо любил.
Глубоко вздохнув, Максим посмотрел на валяющиеся под столом осколки, всё, что сталось от красивой хрустальной пепельницы. Если память ему не изменяла, то данное чудо являлось подарком Алексею от какой-то там очередной поклонницы, так что жалеть особо не о чем. Но собрать мусор необходимо, а то, мало ли что. За одним, можно будет отвлечься от очень "позитивных" мыслей, посещающих его.
Положив телефон на стол, Краснов встал, стянул с себя пиджак и бросил его на кресло, после чего, закатал рукава рубашки, прежде чем нырнуть под столешницу.
На то, что бы найти все куски стекла, что не успели потонуть в ворсе ковра, у него ушло минут пять. Вот только стоило начать выбираться оттуда, как дверь резко распахнулась, ощутимо приложившись об стенку. В проёме, который можно было рассмотреть, слегка, находясь под столом, показались две пары ног. Одна мужская, а вторая, соответственно, женская. Всё это дополнялось летящими на пол предметами гардероба, тяжёлым дыханием и звуками страстных поцелуев, перемежавшимися хриплыми стонами. Неприятное предчувствие остро резануло нервы.
Осторожно, стараясь ничем себя не выдать, Максим выбрался из-под стола и присел рядом с ним, скрываясь за ящиками. В этом кабинете было неоспоримое достоинство - наличие дивана. Этот факт гарантировал, что Макса не обнаружат, да поры до времени.
Так как никто кроме Волкова в принципе не мог войти в кабинет оного, сомнений в том, кто это сейчас целуется с девушкой, у Краснова не было. Зато вспомнилось желание съездить другу по морде. Только вот сейчас высовываться не хотелось совершенно, потому как в глупом свете окажется именно он, а не снова начавший копать себе могилу Алексей.
Раздражённо скривив губы, сжал кулак и слегка ударил им по полу. Ворс заглушил звук удара, а само действие помогло успокоиться, пусть не до конца, но хоть на сколько-то снизив всё возрастающую ярость.
Прикрыв глаза, он постарался абстрагировать от всего, что происходило в кабинете, совсем рядом с ним. Волна возбуждения, появившаяся от стонов и шёпота очередной пассии друга, прошла по телу, но усилием воли ему удалось справиться с ней. Мыслить сейчас требовалось холодно и спокойно. Чувства подождут, а вот что-то делать с Волковым просто необходимо.
Максим прикрыл глаза, погружаясь в размышления. Ситуация вырисовывалась не особо хорошая... Для всех её участников.
С одной стороны, Алексею надо самостоятельно дойти до понимая, что такое любовь и что она весьма хрупкое чувство. Юльке по идее пора памятник ставить, за терпение и слепую, беспомощную любовь по отношению к этому ебарю хренову, трахающему всё, что движется и относится к категории "симпатичная мордашка женского полу" направо и налево. Ей бы бросить его, да искать счастья в жизни с более подходящим парнем, да только...
Он беззвучно усмехнулся. Скажи кому-то, что хладнокровный Максим Краснов, бесчувственная скотина, знает о том, что такое потерять настоящую любовь - посмеются и не поверят. И точно не смогут понять, почему Макс тогда просто развернулся и ушёл. Просто однажды мудрый человек сказал: отпусти. Твоё - вернётся. Не твоё - так незачем и мучить.
И Макс отпустил. Ушёл, закрыв за собой дверь, даже ни разу не оглянулся, посчитав, что не имеет никакого смысла смотреть на то, что могло быть твоим, но так и не стало.
Действо на диване быстро достигло своего апогея. Краснов пытался абстрагировать от него как можно дальше и снова вернулся к размышлению на тему того, как ведут себя участники всего этого абсурда, под названием "любовь". Со стороны Соколовой - это действительно сильное чувство, как он успел понять, девушка просто не умеет по-другому. А вот Алексей...
- Мы сегодня ещё увидимся, милый? - Промурлыкал нежный голос, в котором Максим к собственному отвращению узнал собственную бывшую секретаршу. Ох, мало на неё Тошик наскакивал, мало! Попросить его, что ли устроить очередную звездопляску, правда, теперь уже в кабинете у шефа?
- Нет, крошка, - усмехнулся Волков. Интонации друга говорили о многом. К примеру, о том, что он и сам, по ходу дела не знает, зачем только что переспал с ней. Спонтанный генератор идей, твою мать.
- Почему? - Обиженные нотки в голосе девушки прямо-таки сквозили фальшью.
- Я должен съездить отдохнуть со своей любимой девушкой, - а вот эти слова звучали очень правдиво и взбесили Максима до такой степени, что он решил точно не прятаться, после ухода пассии Алексея, а выполнить своё горячее и очень необходимое желание.
Усмехнулся, ядовито и зло. Конечно, такое поведение не назвать дружеским или, хотя бы, товарищеским. Да и точно не обладает мужской солидарностью. Но что есть, то есть, от того, что сформировалось жизнью и всем в ней происходящим, он просто не мог избавиться. Макс пусть и был для Алексея другом, но у него имелся ряд принципов, которые не давали делать скидку на факт близких взаимоотношений.
А если быть совсем точным, то Максим не считал возможным изменять любимой девушки и презирал всех, кто так делал. Вдвойне - если данный представитель мужского полу прикрывался словосочетанием "любимая девушка", а она была ещё и беременна. Пусть Волков об этом и не знал, данное упущение не освобождает его от ответственности за собственные действия. К тому же, Юлька из-за него руки себе порезала, пусть и случайно, а это, как и сам статус слабого, побитого жизнью существа, нуждавшегося скорее в понимании и поддержке, чем вот в таких нервотрёпках, перевешивал весы симпатии в её сторону, оттесняя даже пресловутую солидарность на задний план.
Тем временем девушка покинула кабинет, Алексей, судя по запаху табака, закурил. Самое время.
Максим поднялся с пола, краем уха услышав чертыхания со стороны дивана. Аккуратно вытащив из карманов штанов ключи, горку мелочи и пачку сигарет с зажигалкой, неторопливо закатал рукава повыше, постаравшись закрепить их так, чтобы не соскользнули. Ослабил и снял галстук, бросив его на стол. И только после этого повернулся лицом к лицу своего "друга". Хотя скорее уже врага, так будет правильнее выразиться в данный момент.