Там он был не один; помимо помощника, его сопровождал адвокат и финансист Людвиг Дракслер, потомственный банкир. Хотя в Европе для евреев существовало множество запретов на трудоустройство и владение собственностью или землей, Дракслеры благодаря своей лояльности и усердию смогли добиться умеренного роста в банковском мирке. Людвиг был хорошим юристом и унаследовал от своих предшественников значительные финансовые возможности, поэтому смог поддерживать семейный бизнес, а в процессе взаимодействия с Фрицем Мандлем его горизонты расширились.
Людвиг считал себя верным другом Фрица, но это не означало, что тот отвечал ему взаимностью. Фриц полагал, что у него нет подлинных друзей, да они и не были ему нужны. Он старался держаться как можно дальше от проявления эмоций и привязанностей, думая, что они попросту вредны, и ему почти всегда удавалось избегать чувств, подразумевающих уважение.
Молодой эсэсовец проводил их в зал заседаний. После долгого обсуждения немцы согласились, что Людвиг может сопровождать Фрица. И оба столкнулись с театральной сценой: четверо мужчин сидели за столом в большом зале, но никто из них не соизволил встать, чтобы поприветствовать гостей. Хозяева были в темной униформе, перетянутой кожаными ремнями, в начищенных сапогах, на мундирах – значки, медали, нацистские повязки на рукавах. Их позы выражали презрение и высокомерие. Адольф Гитлер беседовал со своими соратниками и лишь приподнял руку с вытянутой ладонью, на что Мандль ответил тем же жестом, сопровождаемым приветствием «Зиг хайль, майн фюрер».
Их взгляды встретились и были похожи на взгляды двух зверей, оценивающих силу друг друга. То не было актерской игрой или стратегией. Фриц увидел перед собой неприятное лицо, выпученные бегающие глаза, усы щеточкой и нелепую челку. Как этот человек мог стать вождем Германии?
Слабо освещенный зал демонстрировал признаки запущенности. Кроме стола и кресел, единственным предметом здесь был огромный отдельно стоящий глобус. А что касается выказанной ему грубости, то Фриц не позволил себе испугаться и запоминал каждый жест. Он понимал, что нужен им.
Когда Гитлер представлял ему Фридриха Тодта, будущего министра вооружений, Йозефа Геббельса и своего архитектора Альберта Шпеера, Фриц попытался скрыть, насколько они ему неприятны.
– Мой друг Муссолини хорошо отозвался о вас, – произнес Гитлер, не глядя на Фрица и перелистывая свои бумаги на столе. Его пальцы делали это быстро, энергично и нервно.
– Дуче – хороший товарищ, – спокойно ответил Фриц, подумав: «Этот человечек попытается буквально захватить весь мир».
– Инженер Мандль, – фюрер любил упирать на титулы, – мы знаем, какое оружие вы производите, и нас интересуют пистолеты, винтовки и боеприпасы. Однако вам придется обеспечить нам особый режим, прежде всего для координации перевозок и доставок, что должно осуществляться, как вам известно, с предельной осторожностью. Согласуйте все детали с Тодтом.
– Несомненно, мы сможем договориться обо всем ради взаимной выгоды, господин Гитлер…
– Герр рейхсканцлер Гитлер. – Формально его уже назначили имперским канцлером, и он наслаждался подчеркиванием этого при каждом удобном случае. – Кроме того, мне хотелось бы, чтобы вы проконсультировали нас по поводу нашего собственного оружейного производства. Ваши советы могут быть полезны.
Фриц стоически выдержал неуважение, принял к сведению запросы и наметил логистику. С помощью Людвига он изложил Тодту, как необходимо осуществлять банковские переводы и транзакции, чтобы не вызвать подозрений, поскольку запрет на закупку оружия Германией все еще действовал. Он разъяснил это властно и энергично. Отношение Тодта менялось по мере того, как он слушал его, теперь он уже не смотрел на Фрица с таким презрением.
Выходя из канцелярии, Фриц шепнул своим спутникам:
– Этот Гитлер создаст проблемы, мне совсем не нравятся его люди. Геббельс – опасный, обидчивый и жестокий тип.
Другие свои мнения Фриц оставил при себе, хотя и уловил каждую деталь, ибо ничто не ускользало от его оценок.
6
Я могу контролировать свои страсти и эмоции, если я могу понять их природу.
Вена, июнь 1933 г.
– Хедвиг Ева Мария, я приказываю тебе выйти! – орал отец.
Хеди рыдала, запершись в своей девичьей комнате, в окружении афиш кинофильмов с Джин Харлоу, Кэрол Ломбард и Гэри Купера.
Нет, она не выйдет замуж за этого мужчину. То немногое, что она знала о Фрице Мандле, не вызвало у нее любопытства, хотя то, что она слышала о его финансовом состоянии, интересовало вполне.