Хеди уже начала задавать себе вопрос о подлинной цели их болтовни, как вдруг Луис Майер предложил ей поработать на него. Она сделала вид, что пока сомневается, и стала расспрашивать о возможных ролях и условиях работы, попросила составить черновик контракта и прислать ей. А попрощавшись с Майером, с трудом смогла скрыть восторг – ей захотелось кричать, прыгать и смеяться, но она сохраняла самообладание, спокойно шагая по коридорам лайнера к своей каюте. И только там дала волю своим чувствам, прыгая и радостно крича: она снова стала той Хеди, по которой так соскучилась.
Перед тем как «Нормандия» причалила в Нью-Йорке, Хеди и Луис Майер подписали контракт в одной из частных контор на борту лайнера. Она добилась этого еще до прибытия в Америку, поскольку случай предоставил такую возможность и сработал в ее пользу. Хеди пустила в ход свои обаяние и индивидуальность: ей пригодился опыт, приобретенный в период жизни с Фрицем.
Луис заявил, что ей придется сменить имя – он не желал, чтобы Хеди ассоциировалась с фильмом «Экстаз». Они выбрали псевдоним «Хеди Ламарр» в честь актрисы немого кино Барбары Ла Марр, которая, как считалось, была любовницей Майера. Поставив свою подпись и скрепив договор шампанским, Хеди вышла на ярко освещенную палубу: статуя Свободы приветствовала ее, подняв факел в ее честь, и словно поздравляла с триумфом, с новой жизнью, которая должна была начаться в возрасте двадцати четырех лет.
27
Кажись слабым, когда ты силен, и сильным, когда ты слаб.
Вена – Антиб, декабрь 1938 г.
Взлетно-посадочная полоса, которую Фриц приказал построить в Хиртенберге несколько лет назад, была свободна, а немецких солдат, обычно патрулировавших этот район, своевременно отвлекли. Вена была оккупирована, и вся Австрия приспосабливалась жить в условиях германской аннексии.
Сильный ветер мог затруднить взлет; холодная метель и темно-серое небо предвещали грозу. Этот мрачный пейзаж совпадал с настроением Фрица Мандля: ему придется покинуть Австрию, бросить свой завод, имущество и погубить столько усилий из-за горстки злосчастных нацистов и невежественного, по мнению Фрица, народа. Все это огорчало его.
Человек, каким бы могущественным он себя ни чувствовал, не может воевать в одиночку против целых стран, против их вооруженных сил и новых причудливых законов.
Разрешения на взлет они не запросили. Лукас позаботился о том, чтобы ящики, которые им предстояло захватить с собой, были заранее погружены в багажное отделение, а для нескольких избранных, тщательно упакованных произведений искусства освободили пространство в салоне, убрав кресла. На борту находились сестра Фрица, их отец и Людвиг Дракслер. Сам Фриц занял место второго пилота: как обычно, ему нужно было все контролировать лично.
Дул встречный ветер, и время разгона оказалось продолжительным, большой вес самолета и начавшийся дождь усложнили взлет. Им предстояло лететь на малой высоте, несмотря на бурю, ведь надо было избегать радаров, которые фашисты устанавливали возле границ. Вероятно, один из них уже сработал и мог подать сигнал тревоги об их полете.
Двухмоторный самолет с трудом набирал высоту. Прошло несколько минут, прежде чем они начали получать радиообращения с явным немецким акцентом, требующие сообщить идентификацию и маршрут. Фриц приказал не реагировать на запросы, и пилоту стало не по себе, он занервничал, стал бубнить, что их собьют зенитные батареи или перехватит немецкая авиация. Фриц наорал на него, вышвырнул из кабины и взял управление самолетом на себя, чтобы преодолеть последний этап в воздушном пространстве Австрии. Рация не умолкала, и Фриц всматривался в грозовые тучи, надеясь не встретить ни одного истребителя люфтваффе. Он вцепился в штурвал и крикнул в открытую дверь кабины, чтобы пассажиры сохраняли спокойствие, несмотря на резкое маневрирование самолета, который сотрясался от грома и молний.
Через пару напряженных часов полет стал спокойным, а спустя несколько минут пилот объявил, что они находятся над территорией Швейцарии и получили разрешение на посадку в Цюрихе. Лукас и Дракслер должны были остаться на некоторое время в этом городе, чтобы завершить кое-какие дела. Его верный помощник займется доставкой части мебели и ценных вещей, с которыми Фриц не пожелал расстаться, а его финансист и друг – банковскими операциями по переводу средств.
Фриц знал, что нейтральная Швейцария удобна для всех сторон, вмешивающихся в конфликт, который, по его мнению, уже приближался, поэтому он использовал швейцарские банки для своих финансовых операций. Сам он продолжил полет до Антиба, где мог обдумать и спланировать остальную часть маршрута.