Ей доводилось слышать некоторые разговоры на деликатные темы в замке Фрица, общаться со многими военными деятелями, а также выступать в роли переводчика в различных беседах. Когда-то она начала выводить свои формулы, просто чтобы развлечься, но, нацелившись на конкретный проект, сперва погрузилась в решение намеченной задачи ради удовольствия, а затем – чтобы найти отдушину в угнетении, которому подвергалась в Зальцбурге. Сбежав от Фрица, она прихватила свои тетради, а завершить работу смогла уже в Калифорнии, где у нее появилось время.
Хеди сумела выразить в формулах и систематизировать имевшуюся у нее информацию и теперь хотела добиться применения своих открытий на практике. Она предчувствовала, что вышла на что-то важное.
Сильное влияние на нее оказала новость, которую она узнала из газет: пароход «Сити оф Бенарес» был торпедирован и потоплен немецкой подводной лодкой «U-48» в Северной Атлантике. На судне находился драгоценный и невосполнимый груз – девяносто британских детей, которых, согласно плану Черчилля, переправляли в Канаду из-за бомбежек Лондона нацистами. Погибли семьдесят семь детей. Хеди знала, что ее формулы могут предотвратить подобные трагедии, хотя, когда она обсуждала эту тему с кем-нибудь из экспертов, они ее игнорировали. Благодаря контакту с полковником Кромвелем она смогла глубже изучить технические системы передачи данных, которые союзники применяли во время войны. И выяснила, что торговые и пассажирские суда были потоплены торпедами фашистских подводных лодок по причине их легкого пеленгования во время сеансов радиосвязи. Хеди была уверена, что ее разработки отличаются новизной, обеспечивают безопасность и являются непревзойденными.
Она делала записи в тетрадях, разложенных на крышке рояля, и вела расчеты с помощью логарифмической линейки, когда ее служанка Мика услышала звон колокольчика. Композитор Джордж Антейл прибыл вовремя, со своими папками под мышкой. Он был в неизменном бежевом твидовом костюме; пришло время урока игры на фортепиано.
Наряду со своими неоклассическими и футуристическими произведениями, премьера которых состоялась в Париже, Джордж сочинял музыку для театральных постановок и кинофильмов. Он был одержим пианолами и любыми другими механическими приспособлениями, способными воспроизводить мелодии. Само собой, Хеди Ламарр его привлекала, поскольку ему было трудно абстрагироваться от ее эротизма, и каждое ее прикосновение вызывало у него трепет, который он не всегда мог скрыть. В области инженерного дела Антейл был самоучкой; он сконструировал несколько устройств для воспроизведения музыки – от странного вида пианол до аппаратов для синхронизации звуков шестнадцати фортепиано, а также непонятного инструмента, изготовленного из самолетного пропеллера.
В тот день учитель и ученица начали разучивать модные мелодии. Хеди развлекали занятия, во время которых она не только училась читать ноты, но и импровизировала, исполняя баллады и блюзы. Было жарко, и она предложила сделать перерыв, чтобы приготовить лимонад. Поджидая ученицу, Джордж начал перелистывать тетради, которые Хеди оставила на рояле.
– Я не знал, что ты интересуешься математикой, Хеди.
– Это некоторые идеи, над которыми я работаю.
– Расскажи мне о них. Это похоже на формулы, касающиеся коммуникаций. Думаю, некоторые из них можно было бы реализовать при надлежащем использовании кинематики.
Они долго обменивались мнениями. Джордж пропустил следующие занятия с другими учениками. В нем Хеди нашла идеального партнера для продвижения своего проекта: он был сдержан, умен, креативен, и ей нравилось его присутствие. Вскоре они бросили занятия музыкой и вместе взялись за проблемы механики, математики и радиоволн. На бумаге появлялись формулы, схемы и планы. Джордж был невысоким и худощавым, но Хеди привлекал его интеллект. Иногда она пускала его в свою спальню, и этого момента Джордж ждал с нетерпением.
За пару месяцев работы вперемешку с посещениями спальни они изобрели способ обнаружения и наведения торпед, вдохновленный физическими принципами и устройством считывания перфолент у пианолы. Все это было основано на теориях Хеди. Ее формулы воплотились в сложные системы коммуникаций, призванные уберечь жизни многих людей и помочь победить в войне. Изобретение работало на восьмидесяти восьми различных частотах, что совпадало с количеством клавиш фортепиано. Хеди продолжала трудиться над проектом еще несколько месяцев, поскольку считала, что его можно будет приспособить не только для обнаружения торпед, но и для дистанционного управления ими, а также для создания защищенной системы связи, недоступной посторонним.