– Господин президент, помогите мне убедить Хеди Ламарр сняться со мной в фильме, мы работаем в одной студии, но мне не удается сыграть вместе с ней.
– Думаю, миссис Ламарр сама прекрасно знает, что делает, Фрэнк.
Синатра напоминал говорящую и улыбающуюся машину. Вскоре его отвлекла группа молодых девушек, клянчивших автограф. Хеди воспользовалась «передышкой».
– Еще раз благодарю вас за приглашение, господин президент.
– Хеди, это я благодарен за то, что вы смогли прийти.
– Вы можете на меня рассчитывать.
– Должен вам признаться: ваша красота и ваши способности восхищают меня.
– Вы очень добры, господин президент. Позвольте поздравить вас, мне известны ваши усилия по восстановлению Европы с помощью Плана Маршалла, по сохранению Берлина свободным от коммунистической осады и сдерживанию Советского Союза, а также по созданию НАТО и Организации Объединенных Наций. Надеюсь, война, которую называют холодной, таковой и останется.
– Я поражен вашей осведомленностью о политической ситуации, такое встречается нечасто.
– В моем случае всегда так происходит. Все полагают, что киноактриса – это просто кукла, позирующая для съемок.
– Ну вы-то, разумеется, нет.
– Мне необходимо обсудить с вами наедине одну тему, если вы позволите. – Хеди напрямую обратилась в высшую инстанцию, она была лишена комплексов.
– Любую тему, какую пожелаете, миссис Ламарр. Я приму вас, как только смогу.
Казалось, вечеринка близилась к завершению, и знаменитости – теперь еще более тщеславные – расходились в сопровождении подобострастной свиты. Когда Хеди собиралась взять свое пальто, к ней подошел дворецкий.
– Президент ждет вас.
Она не ожидала столь быстрой реакции. Проследовала за сотрудником Белого дома, прошла через несколько коридоров и, открыв простую дверь, поняла, что попала в Овальный кабинет. Трумэн встал с кресла, приветствуя ее; Хеди села напротив.
– Приятно принимать единомышленницу. Я наслышан о ваших усилиях во время войны, Хеди, и о вашем важном технологическом вкладе в совершенствование средств связи.
– Когда мне пришлось покинуть Австрию, меня здесь приняли как свою. Теперь это и моя страна.
– Скажите, чем я могу вам помочь?
– Мой бывший муж Фридрих Мандль живет в Аргентине.
– Знаю, о ком вы говорите.
– Его обвиняют в пособничестве нацистам, и к тому же судебные власти Соединенных Штатов требуют его выдачи. Фриц способен на многое, но он вовсе не нацист.
– Насколько мне известно, он содействовал созданию немецкого арсенала.
– Слишком сильно сказано. Он снабжал немцев оружием, как и многие другие, но одновременно продавал его союзным армиям. Поставками оружия занимались несколько компаний, не только европейских, были и американские, которые вели переговоры с немцами до войны и во время военных действий, например, корпорация «Ай-Би-Эм». – Хеди была прекрасно информирована и говорила уверенно. – Быть может, вам следует и меня арестовать, я ведь тоже участвовала в вечеринках с Гитлером, Муссолини, Гиммлером, Геббельсом, Эйхманом и другими. Насколько мне известно, в нашу страну прибывают некоторые нацистские ученые, такие как Вернер фон Браун, есть и нацистские агенты, которых мы используем в Европе в наших интересах. Надо бы противодействовать компаниям «Фольксваген», «Крупп» и «Байер», расширяющим свою деятельность здесь, в Америке, ибо их роль во время войны более чем прискорбна – они использовали рабский труд, производили «Циклон-Б», применяемый в газовых камерах, поддерживали Гитлера и закрывали глаза на массовое истребление людей, которое теперь наконец-то получило огласку.
Трумэн надолго умолк.
– Хеди, ваши аргументы достаточно веские. Посмотрю, что можно сделать.
– Вы же в курсе, господин президент, что за ордером на арест Фридриха Мандля скрываются иные интересы. Я уважаю вашу способность принимать решения, выгодные нашей стране, но позволю себе заметить, что преследование Мандля – не лучший выход, и вы сумеете найти другие, более эффективные методы для достижения своих целей.
– Я учту все, что вы сказали, благодарю вас за ваше присутствие сегодня, а также за эту краткую беседу.
– Спасибо, господин президент. Для меня всегда большая честь пожать вам руку.
Хеди вышла из Овального кабинета, довольная аудиенцией. Она размышляла, пытаясь понять Фрица. И в то же время не верила, что попытка помочь ему приведет к какому-то благоприятному результату.
42
Первое искусство, которому должны научиться стремящиеся к власти, – это умение терпеть ненависть.