Я задумался. Всё это могло оказаться всего лишь сплетнями, мало ли что надумают себе люди, но я должен был проверить парня, испытать его. Возможно, он никак не связан с деяниями Иссушителя, но может на самом деле владеть опасной магией, о существовании которой не догадывается даже он сам. В таком случае нам придётся запечатать её, чтобы спасти его жизнь и, возможно, чью-то ещё.
— Незадолго до того ужасного происшествия с Элен, она пришла, чтобы попрощаться с Августом, потому что родители убедили её выйти замуж за именитого господина. С тех пор парень ходит ни жив, ни мёртв… Мог ли он от злости напасть на бедную Элеонору?
Мог только в том случае, если магия Иссушителя не подчиняется ему. Однако мне показалось, что в этом случае выйти на убийцу будет слишком просто. Я окинул таверну взглядом, мысленно ругаясь, что Айрэн до сих пор не вернулась. Что если она угодила в неприятности или стала жертвой Иссушителя? От последней мысли в горле пересохло. О чём ещё говорить с Кайли, я не имел и малейшего понятия. Однако я быстро понял, что девушка любит посплетничать, поэтому попросил её поведать, что говорят об убийствах в таверне, и она с удовольствием стала делиться со мной недовольством, которое испытывают люди, о чём я знал и без её слов. Вскоре Айрэн вернулась, и Кайли подскочила на ноги, словно её обожгли. Девушка исчезла, а я внимательно посмотрел на супругу.
— Где ты пропадала?
Сложно было скрывать свою злость в голосе, а я злился, что она сбежала, ничего не объяснив мне.
— Больше я не позволю тебе уходить куда-то без сопровождения!
— Простите, что не смогла объяснить причину своего исчезновения! — извинилась Айрэн и, как ни в чём не бывало, приступила поедать десерт. — Мне удалось встретиться с поварёнком. Август очень опечален случившимся и планирует напасть на ваше поместье, чтобы вызволить свою возлюбленную. Парень убеждён, что Иссушитель — вы, драго Риверден.
Я негромко покашлял в кулак, поперхнувшись слюной.
Я — Иссушитель?
Просто замечательно.
— И с чего вдруг у него возникла такая убеждённость в этом?
— Он не верит, что Элеонора ещё жива. Считает, что вы избавились от неё, а если и держите в своём поместье, то только для того, чтобы она не рассказала окружающим правду. Судя по всему, многие ваши подданные считают вас причастным к преступлениям, потому что до сих пор вы не обратились за помощью к королю!
— Они даже не представляют, что может ждать их всех, если я обращусь за помощью к королю! — с разочарованием и досадой выдал я, немного обиженный недоверием, которое ко мне проявляют люди.
Я никогда и никому не сделал ничего дурного, и если велел казнить кого-то за проступки, то это была не надуманная казнь. Только действительно виновные в тяжких преступлениях получали своё наказание.
— Значит, мне следует остерегаться нападения? — нахмурился я, не отводя взор от довольной супруги.
— Можете предупредить охрану, чтобы не слишком жестокими были с мальчишкой, он всего лишь глупый влюблённый!
— Считаешь любовь слабостью?
— Глупостью! — кивнула Айрэн и допила морс из кружки. — Я сыта, если вы тоже, то самое время наведаться в магическую лавку. Мне нужно купить немало ведьминских штучек. Если всё получится, то сегодня мы будем заглядывать в мысли Элеоноры.
Хотелось бы, чтобы всё прошло успешно, но отчего-то я сомневался, что у неё получится. Айрэн начала казаться мне слишком уверенной в себе и это настораживало. Как бы она ни попыталась сделать зелье, чтобы закончить начатое и избавиться от меня…
Часть 17. Айрэн
Переливистый звон колокольчиков заполнил небольшую магическую лавку, находящуюся на окраине рыночной площади. Седая хрупкая женщина вышла встретить нас. Она испугалась, увидев инквизитора, наверняка, подумала, что тот нагрянул с проверкой, но я поспешила успокоить её.
— Добрый вечер! Мне нужны некоторые компоненты для приготовления зелий! — начала я приветливым голосом.
Сложно было держать улыбку на лице после того, какую боль прочувствовала, побывав в чужой шкуре и заглянув в мысли Августа. Сердце сжималось от вселенской несправедливости. Паренёк оказался очень смелым, но глупым, если решил напасть на поместье самого инквизитора. Такой же безрассудный как я.