— Ладно, хватит пока. Макар Сидорович, про мои поиски что-нибудь можешь сказать? У духов своих спросить?
— Могу. Тебе как: ответ важнее, или чтобы я тут с бубном попрыгал?
— Ответ.
— Тогда приходи завтра. Я сегодня с духами пообщаюсь, они скажут, где твою пропажу искать… Или тех, кто такие вещи делает…
— Так ты же сказал, что никто не делает?
— Я сказал, что не слышал. Не слышал, потому что не спрашивал… А теперь спрошу… Что-нибудь услышу…
Голос Камова плыл, хотя от короткой трубки, которую он курил, пахло обычным табаком.
* * *— Еще вопросик, — у самых дверей вспомнил Сергей, — уже не к духам, а к тебе. К тебе никогда не заходил такой человек: высокий латыш, волосы светлые, глаза бесцветные, одет…
— Товарищ Вацетис, что ли? — усмехнулся Камов.
Сергей замер в неловкой позе.
— Как ты сказал?
— А что такого? Товарищ Вацетис. Он и до тебя добрался?
Сергей развернулся и потащил Камова на кухню:
— Рассказывай.
— Что тут рассказывать? Пришел он ко мне однажды, хотел поговорить о моем умении духов вызывать. Видимо, кто-то, так же как и тебе рассказал про мои попытки стать медиумом. Духов-то вызывать я умею, только не Пушкина и Наполеона, а клиентам только таких подавай. А что Вацетис? Пообщались, поговорили. Не захотел я ему ничего рассказывать. Вот тебе захотел, а ему нет. Не понравился он мне. Я сначала дураком прикинулся, мол, не ведаю, не розумею, а когда понял, что не отвяжется, просто сказал, что я бывший полицейский. То ли он нас не любит, то ли решил, что полицейский с духами связан быть не может. Отстал.
— Постой, а ему что, можно соврать?
— А чего ж нельзя? А, ты в смысле, что у него какие-то колдовские умения есть? Нет, он всего лишь человек, никакой не колдун.
Сергей глубоко вздохнул. Все-таки, когда узнаешь, что твой вероятный противник — не черный маг, это как-то успокаивает.
— А откуда же у полицейского связь с духами?
— У полицейского может быть дедушка-шаман.
— Интересно… Где Песков и где шаманы. Они же, в основном, в Сибири.
— Так а я, по-твоему, откуда? Город Красноярск, сыскная полиция.
— Не похож ты на сибиряка. Говоришь как-то…
— И откудова ж тебе знат, как настояшшие сибиряки, однако, разговариват? — усмехнулся Камов.
— Ну понятно… Послушай, а ты у своих духов не можешь узнать, что за человек Вацетис, где его искать и все такое?
— А тебе зачем?
Сергей помолчал. Закурил:
— Да одну девушку он похитил…
— Прямо Кощей, — хихикнул Камов.
— В общем, хочу ее обратно вернуть.
— Твоя, что ли?
— Нет. Просто… знакомая…
— Ну-ну. Нет, не скажут духи ничего.
— Почему.
— Потому что Вацетис, хоть и человек, да НЕПРОСТОЙ. Знает он и умеет он.
— Что знает?
— Что надо, то и знает. Слышал такое слова «дока»?
Слово вызывало ассоциации с пиццей, но навряд ли имелось в виду именно это:
— Нет.
— Вот он и есть, что-то вроде доки. Колдуну с ним опасно связываться, а на человека он не страшнее обычного человека.
— А ты не знаешь, где его найти можно?
Камов задумался:
— Он сейчас в городе… Это точно. А вот где живет… Не скажу.
Черт! В смысле… да в смысле, черт!
— Накурили-то, наку… — вошедшая в кухню тетка уже настроилась было на скандал, но увидела Камова, осеклась и резко вышла.
— Уважают тебя соседки, — кивнул Сергей в сторону двери.
— Ага, уважают… Это она после того, как я ей волчью морду показал.
— В смысле, козью?
— В смысле, волчью.
— Это как?
— Вот так.
В следующую секунду Сергей понял, что лежит на полу у кухонной плиты, мелко трясется и все волосы на теле стоят дыбом. Подбородок чесался, видимо отсутствующая борода тоже хотела принять участие.
После слов «вот так» лицо Камова, обычное лицо немолодого человека, с забавными усиками, на мгновенье превратилось в жуткую оскаленную морду кошмарного чудовища. Может, и волка…
— Предупреждать надо…
— Да ладно. У нас так знающие бабки любят молодежь пугать. Вставай.
Камов протянул руку. Обычную, человеческую, но Сергей не сразу убедил себя, что морда была только иллюзией.
— Ладно тебе, не боись, — Камов рывком поднял Сергея на ноги, — ну извини, не подумал. Хотя ты еще хорошо держишься, другие, бывало, и штаны пачкали.
— Спасибо тебе, добрый дяденька. Низкий поклон до земли…
Камов вздохнул:
— Пойдем в комнату. Есть у меня одно средство для успокоения.
Рыковка пошла хорошо. Сергей не помнил, как добрался до дома тети Тани. Отложились только последние фразы разговора: