10
Через два дня к де Керси явился мальчик-посыльный и передал «мадам Абламович» записку от баронессы фон Кнабенау. Это можно было назвать обычным приглашением на ужин, прощальный ужин ввиду их с бароном скорого отъезда, если бы не приписка в самом конце послания на французском языке, словно бы Настуся желала, чтобы Клэр де Керси тоже могла ее прочитать – а вместе с Клэр и все высшее общество:
«Ни минуты не сомневаюсь в вашем добром к нам отношении. Желаю сохранить нашу дружбу, невзирая на расстояние. Барон фон Кнабенау поддерживает меня в этом желании. С нетерпением ждем вашего визита».
Теперь же, глядя, как Клэр теребит эту записку в руках, Божена сдержанно улыбалась. Что оставалось ей, кроме сдержанности и улыбки? Этим письмом маленькая украинка спасала остатки ее чести... И даже не представляла, насколько это неважно… и бесполезно.
- Она безумная или святая? – легко спросила Божена то ли Клэр, то ли саму себя.
- Я думаю, ни то, ни другое, - Клэр подняла глаза от записки и пожала плечами. – Вы достаточно знаете эту семью. В особенности барона. Он не способен чтить святость и возиться с болезнью только потому, что так положено. Вы знали, что ей удалось продать свое имение?