– По-твоему, Стас тяготится Кирой? – удивленно спросила Светлана Дмитриевна.
Ей казалось, что, кроме нее, никто этого не замечает. Или просто Валя такая на диво проницательная?
– Мне, конечно, не хочется совать нос в ваши семейные дела… – завела свою обычную песню тетушка.
Светлана Дмитриевна выразительно фыркнула. Валя приезжала именно для этого – сунуть нос во все дела, перетряхнуть грязное белье, проверить все шкафы на наличие скелетов и еще раз убедиться, что ее собственная одинокая жизнь даст фору любой семейной идиллии. Почему именно она завела этот разговор, а не муж и не дочка? Уж тогда бы Светлана Дмитриевна мгновенно выдала все, что накопилось у нее на душе. И начала бы с фразы, которую услышала сегодня от сына: «Стас женился не на той женщине».
«Той женщиной», конечно же, была Саша Зимина. Светлана Дмитриевна помнила, как Стас сообщил всем, что они с Сашей расстались, и на сутки заперся в своей комнате. С тех пор в их доме было наложено табу на упоминание Саши Зиминой. Ну а потом появилась Кира…
Голос тетушки вернул Светлану Дмитриевну к действительности.
– Они скоро разойдутся.
– Господи, Валя, как ты можешь судить, прожив тут всего полторы недели?
– Да проживи я у вас хоть полтора года, любви-то между ними не прибавится.
Светлана Дмитриевна посмотрела на Валю с подозрением, словно та действительно собралась задержаться в их квартире на такой долгий срок.
– Тут нельзя дать никаких гарантий, – пробормотала она.
– Любви бывает сначала очень много. А потом она потихоньку убывает и убывает, – вынесла приговор вечному чувству Валя. – Кто ее быстро расходует, тот быстрее разводится. А если ее сразу мало, то шансов – никаких.
Светлану Дмитриевну такой математический подход к любви несколько озадачил.
– А может случиться так, что спокойные отношения выльются в долгий и счастливый союз, – запальчиво возразила она. – Сумасшедшая любовь далеко не гарантия счастливого брака.
– А ты с Кирой ладишь? – с любопытством спросила Валя, решив вернуться к житейским вопросам. – Две хозяйки на одной кухне – это прямо как два корабля в одном пруду.
– Кира, если ты заметила, не хозяйничает. Она работает дома, на компьютере, так что с утра до ночи вроде как занята. Может, конечно, помочь, если ее попросить. Ну… Иногда она Стасу утром завтрак готовит – сырники или омлет.
– А рубашки гладит?
– Рубашки он сам в прачечную сдает.
– Это плохо, – авторитетно заявила Валя. – Любящая женщина должна гладить рубашки, прижимая каждую к груди и обливая слезами умиления.
– Чушь, – отрезала Светлана Дмитриевна, прикинув, что при всей своей любви к мужу ни разу не прижала к груди ни одного предмета его одежды. Его самого – сколько угодно, даже если он по какой-то причине сопротивлялся. – Семейные отношения – это не лес с белками, тут народные приметы не работают. Так что не надо каждую пару мерить на свой аршин…
Тем временем Стас, чья семейная жизнь активно обсуждалась родственниками, закатился со своим закадычным другом в пивной ресторанчик. Они уютно устроились за добротным деревянным столом, заказали любимый сорт темного пива и большую тарелку с закусками. И тут Стаса неожиданно накрыло чувство вины.
– Кира тоже хотела пойти пиво пить, – сказал он. – А я ее отшил. Я – скотина.
– Да ладно тебе, – пробормотал Борис смущенно. Он точно знал, что если женится сам, никогда не станет обижать свою жену. А в ином случае и затеваться не стоит. – Чего у тебя за срочное дело такое?
– Разговор, – ответил Стас. У него был торжественный тон, каким сообщают о решении баллотироваться в президенты. – Со мной кое-что случилось сегодня утром.
– Ну да? – Борис нахмурился. – Что с тобой случилось?
Стас сделал глубокий вдох, будто собирался прыгнуть с борта корабля в открытое море и ответил:
– Я встретил Сашу Зимину. – И тут же набросился на Бориса, тыча в него вилкой. – Чего ты молчишь?! Я делюсь с ним жуткими новостями, а он таращится на меня, как на говорящего Тузика.
– Да я… Я слова не успел сказать. Я еще даже не переварил информацию. Ты встретился с Сашей Зиминой. Ну и?
– Что «ну и»? – продолжал бушевать Стас. – Мы не виделись с тех пор, как разругались. Представляешь мое состояние?
– Нет, – ответил Борис. – Не представляю. Я еще ни с кем всерьез не разругивался.
В ресторанчике было душно, огромные вентиляторы вращались над головой, как пропеллеры вертолетов, и поднятый ими ветер ерошил волосы. На большее их мощности не хватало. Борис уже давно взмок, на его рубашке появились влажные пятна, и даже борода слегка закучерявилась. Стас же словно не чувствовал никакой жары, поглощенный неожиданными переживаниями.