— Мне нравится, вы так мило краснеете, Эвелин, — замечает Ричард с улыбкой. Знал бы ты, что я краснею вовсе не от твоего присутствия.
Все о чём-то чинно беседуют, не поднимая острых тем. Мило, но жутко нудно. Все держат маску, чёрта с два кто-то вскроет свои страхи, комплексы или истинные пристрастия. И по правилам этикета, принятого в этих аристократических сборищах, я не должна много есть, молчать или спорить. Поэтому заговариваю с Ричардом, пока Эндрю, слава богу надумала отвлечь баронесса Луиза Ховард, за что я ей бесконечно благодарна.
— Ричард, вы любите животных? — самый беспроигрышный вопрос, все британские аристократы любят охоту, собак и лошадей. Поэтому ответу я даже не удивилась.
— Конечно же, но собак, пожалуй, люблю больше всего.
Он забавный малый, рыжий, улыбчивый, и по всему видно, что добряк. И наша светская беседа успешно завязалась. Он рассказывает мне о курьёзах, связанных с его питомцами, я ему рассказываю про Шмеля, некоторые его истории настолько смешные, что меня разбирает смех и мы хохочем до слёз, безобразно наплевав на этикет, назло Эндрю, у которого явно пропал аппетит. Но это нервирует ещё одного человека. Киран вдруг помрачнел, желваки ходуном. Знать бы о чём он думает. Я бы сейчас с гораздо большим удовольствием болтала и дурачилась вместе с ним. Неужели он этого не понимает?
— Ава, наберусь наглости и предложу прогуляться, — улучил момент Эндрю, поднимаясь с места, и поднимая с места меня, даже не дождавшись моего согласия. — Нужно обсудить некоторые моменты по оформлению документов!
Ричарду только и остаётся, что хлопать рыжими ресницами, а Кирану тянуться за мной взглядом, пока за нами не закрылась дверь.
— Это действительно требует такой срочности, или вы похитили меня по другой причине? — бросаю на него укоризненный взгляд, мне совсем не понравилась эта демонстрация наглости. … Меня пугает этот властный взгляд, и мне не уютно оставаться с ним наедине.
— Это насчёт фамилии. Придётся переделывать все документы. Желаешь ли ты сохранить фамилию бывшего мужа и стать Эвелин Графтон-Спенсер?
— Нет, конечно же, я хочу избавиться от фамилии Спенсер! Этот тот самый важный момент?
— Мне показалось, что тебе стало нудно болтать о борзых и хромых кобылах, — уверенно заявляет мне он. Ого, да вы мистер, намерены вцепиться в меня мёртвой хваткой. И уж точно не потому что я нравлюсь вам как женщина. — Пойдём, пройдёмся, расскажешь мне, как видишь дальше своё будущее. За столом такое точно обсуждать не стоит.
— Любопытно, где это я пропустила момент, когда я должна отчитываться и делиться своими планами? — включаю я жёсткость, унаследованную от ба. — Вы забываетесь, Эндрю. Вы всего лишь адвокат нашей семьи, который обязан защищать наши интересы в юридической плоскости, потому что получаете за это солидные гонорары! Но вас совершенно не касается, как и с кем я вижу своё будущее!!! — выдала я, и в этот момент чхала я на этот властный стержень и хищную улыбку, которая, правда, быстренько сползла с его лица.
— Ава …, — попытался было он. Но у него нет шансов. И никогда не было.
Обратно я влетела злая, насупленная, разве что не шипела. Хотя мне казалось, что от меня должны сыпаться искры. И конечно же я тут же натолкнулась на вопросительный взгляд Кирана, который я выхватила из толпы всех этих людей. Потому что это были единственные глаза, которые мне сейчас хотелось видеть. Эндрю вошёл следом за мной, но подойти ближе не посмел. Хотя я знаю, что он будет пытаться извиниться. Но в этот момент меня поразил взгляд Кирана, которым тот окатил нашего адвоката. Клянусь, может, я пересмотрела фильмов, но так смотрят убийцы на жертву, которой уже вынесли приговор. …Нет, не может быть, это просто моё взвинченное состояние даёт полёт воображению.
Выбираю самый удобный способ прощания, благо, в этих кругах подобное простительно. Ухожу по-английски. С ба объяснюсь позже.
Всю обратную дорогу перебираю мысли, и прихожу к выводу, что я не позволю, чтобы мне диктовали по каким правилам жить, что совершая выбор я хочу оставаться свободной, что хочу прислушиваться к сердцу. И даже если я останусь одна, пусть, зато это будет мой выбор, но я не буду подстраиваться под обстоятельства ради выгоды. Счастье — вот моя единственная выгода и главная мечта. Я хочу быть счастливой! В конце концов, просто стать счастливой.
…Утром он всё ещё недоступен.
Где-то ближе к обеду позвонила ба. Этот хитрый шельмец Эндрю, уже успел ей покаяться, сказав, что он был слишком несдержан и напорист. Поэтому ба простила его за рвение, а меня за побег. Кто б сомневался.