- Я думаю, это здесь. Ты уверен, что хочешь идти?
- Да, сэр.
- А ведь не должен.
- Должен.
- Ты обрекаешь себя на страдания.
Но Билли уже открыл дверь, и Джон понял, что его не переубедить.
- Во сколько за тобой заехать?
- В десять.
- В половине десятого, - ответил Джон. Он посмотрел на Билли тяжелым взглядом. - Когда ты войдешь в эту дверь, ты будешь предоставлен самому себе. Если с тобой что-то случится, я не смогу помочь. Ты взял деньги?
Билли нашарил в кармане пару долларов.
- Да, сэр. Не беспокойся, там внутри есть дежурные, следящие за порядком.
- Ну, - сказал Джон, - тогда я поехал. Если кто-нибудь скажет тебе что-нибудь не то, помни... что ты Крикмор и должен гордится этим.
Билли захлопнул дверь и направился к гимнастическому залу. Джон высунулся в окно и крикнул ему вслед:
- Ты прекрасно выглядишь, сынок.
Затем, не дождавшись ответа, он развернулся и уехал.
Билли шел к гимнастическому залу. Его нервы и мускулы были напряжены, готовые ко всяким неожиданностям. Ворота, ведущие на футбольное поле, были открыты, и Билли увидел огромную гору щепок и поленьев - отходы лесопилки, понял он - которая будет подожжена позже, вечером, играя роль традиционного костра Майской Ночи. Оставшиеся угли будут потом разбросаны по всему полю перед летней обработкой земли и пересадкой травы к новому сезону. Из открытых дверей гимнастического зала раздавались звуки электрогитар, играющих "Дворовую кошку". Над входом висел огромный золотисто-голубой плакат, на котором было написано: "МАЙСКАЯ НОЧЬ! ТАНЦЫ ДЛЯ СТАРШИХ И МЛАДШИХ! ВХОД 25 ЦЕНТОВ" и нарисован коренастый бульдог в футбольной амуниции.
Он заплатил за вход симпатичной темноволосой девушке, сидевшей рядом с дверью за столом. Между металлическими потолочными балками были протянуты золотисто-голубые ленты, а в центре зала с потолка свисал зеркальный шар, отражавший падающий на него свет на танцующих. На кирпичной стене позади сцены для оркестра, на которой расположилась группа, чье название, судя по надписи на большом барабане, начавшем стучать "Трубопровод", было "Пурпурное дерево", висело большое знамя, на котором была надпись "СТАРШЕКЛАССНИКИ ПРИЕМА 1969 ГОДА! ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ В ВОЗРАСТ ВОДОЛЕЯ!"
Дежурный, тощий преподаватель геометрии, материализовался рядом с Билли и указал на его ботинки.
- Если вы собираетесь оставаться в зале, снимите ботинки. В противном случае поднимитесь на трибуну.
Он махнул рукой в сторону моря ботинок, разбросанных в углу, и Билли снял свои пыльные легкие кожаные туфли. Как эта обувь снова попадет к своим хозяевам, останется тайной, подумал Билли, присоединяя свои туфли к обуви остальных. Он встал у стены под американским флагом и стал наблюдать за танцующими, которые изгибались в такт скрипящим гитарным аккордам. Он видел, что почти все разбились на пары. Несколько ребят, у которых не было дам, из-за того, что они были толстыми или прыщавыми, сидели на зеленых банкетках. По залу туда-сюда сновали дежурные. Мимо Билли в поисках своей обуви прошла приклеившаяся друг к другу парочка, и он уловил запах самогона.
- Ба, - сказал кто-то. - Это Билли Крикмор стоит там в одиночестве?
Билли оглянулся и увидел прислонившегося к стене мистера Лейтона, одетого в клетчатый пиджак и расстегнутую на вороте рубашку, чей воротник казался острым, как бритва.
- Где твоя дама, Билли?
- Я пришел один.
- О? Ты никого не пригласил? Ну, это твое дело. Как поживает твоя мама? Я не видел ее с месяц.
- Она в порядке.
- Сегодня здесь куча симпатичных девчонок, - сообщил Лейтон бархатным голосом. Он улыбался, но в его глазах Билли увидел злость. - Конечно, все они имеют кавалеров. Досадно, конечно, что тебе не с кем потанцевать и пообниматься после танцев. Мой парень здесь со своей девушкой. Ты знаешь Дюка, да?
- Да, сэр.
Дюка Лейтона, держиморду старшеклассников, знали все. Он был на год старше Билли, но остался на второй год в восьмом классе. Он помог "Бульдогам" два сезона подряд выигрывать Всеамериканские соревнования и теперь получал специальную "футбольную" стипендию.
- Он пришел с Синди Льюис, - продолжал Лейтон. - Она отличница из школы Индиан-хиллз.
Билли знал эту школу для детей богатых родителей.
- Ты должен знать здесь многих, Билли. И многие знают тебя.
Лейтон говорил все громче и громче, будто хотел перекричать музыку. Билли с беспокойством заметил, что некоторые из близстоящих ребят стали поглядывать в их сторону и шушукаться.
- Да! - очень громко произнес Лейтон. - Все знают Билли Крикмора! Слышали, какую работенку ты провернул на лесопилке. Это правда, а?
Билли не ответил; он чувствовал, что на него смотрят, и неловко переминался с ноги на ногу. И тут он к своему ужасу заметил маленькую дырку на своем левом носке.
- Что ты там сделал для Четемов, Билли? Что-то вроде уборки? Ты исполнил индейский танец или...
Билли отвернулся и пошел прочь, но Лейтон догнал его и схватил за рукав.
- Почему бы тебе не показать всем свой индейский танец, Билли? Эй! Кому нравятся индейские танцы?
- Отпустите мою руку, мистер Лейтон, - произнес Билли тихим угрожающим голосом.
- А что ты собираешься делать? - усмехнулся мужчина. - Наложишь на меня проклятье?
Билли встретился с его свирепым безрассудным взглядом и решил подыграть ему. Он наклонился к Лейтону так, что их лица разделяли только несколько дюймов, и прошептал:
- Да. Я сделаю так, чтобы твои ноги сгнили до обрубков. Я сделаю так, чтобы твои волосы сгорели. А в твоем толстом животе будут жить лягушки.
Рука Лейтона разжалась, и он вытер пальцы о брюки.
- Конечно, ты можешь. Да, конечно. А теперь слушай меня, парень. Никто не хочет видеть тебя здесь. Никто не хочет видеть тебя в этой школе и в этом городе. Достаточно одной проклятой колд... - Он неожиданно остановился, увидев, как блеснули глаза Билли, и отступил на несколько шагов. - Почему бы тебе не убраться отсюда к черту?
- Оставьте меня, - сказал Билли и отошел со стучащим сердцем. "Пурпурное дерево" заиграло "Дуплет", и толпа обезумела.
Билли двинулся к прилавку, за которым торговали кокой и корндогами. Он купил коку, выпил и собирался выбросить стакан в урну, как вдруг чьи-то пальцы коснулись его щеки. Он обернулся; послышался резкий короткий вскрик, и четыре фигуры отпрянули от Билли.