«Как и я», – подумал Данте.
Он попытался отвлечься от мыслей о хорошей, женщине, к которой он сразу и навсегда привязался. Она была доброжелательной и милой всю неделю, пока занималась переделкой помещений, чтобы приспособить дом к его вторжению.
Она устроила для него кабинет. Отдала большую комнату, примыкающую к ее спальне, которую ранее использовала как персональную гостиную, и обставила новой спальной мебелью, приличествующей хозяину дома. Тона мебели имели мужской, темноватый оттенок. Днем рабочие перекрашивали деревянные поверхности.
Лишь одна дверь не подверглась переделкам – узкая белая дверь между его и Флер гардеробными.
Она ее не запирала. Он обнаружил это два дня назад после вечерних чтений в библиотеке. Они почти не разговаривали в течение этих часов, но все равно им было удивительно покойно и приятно.
В ее глазах читалось некое смущение, когда их взгляды встречались. Он подозревал, что при всем старании спрятать свои чувства за добродушным юмором ему это не слишком удавалось. Во время чтения книг бдительность притуплялась, и возвращалась атмосфера дружелюбия и безмятежности.
Однако же потеря бдительности могла быть опасной. Поздно ночью, испытывая желание, он оказался перед соблазнительной дверью, ведущей в спальню Флер.
Легкий поворот ручки продемонстрировал ему степень доверия с ее стороны, которого он вряд ли заслуживал, если принимать во внимание его намерения. Тем не менее он вернулся на свою кровать, где несколько часов мысленно занимался любовью с Флер.
Маклейн стал развивать свою мысль, сопроводив ее жестом:
– Похоже, что твое появление задело интересы человека, который не принадлежит к нашему кругу.
Данте посмотрел в ту сторону, куда показал Маклейн, и увидел Хью Сиддела, стоявшего возле стола в центре зала. Он смотрел на Данте мутными от избытка выпитого глазами.
–Должно быть, это твоя недавняя женитьба выбила его из колеи, – сказал Колин.
– Еще один человек, проявляющий особый интерес к собственности моей жены.
– Не только к собственности, – возразил Колин.
– Что ты имеешь в виду?
– Он был без ума от нее, когда она вышла в свет. Тогда мы еще были друзьями, и я редко видел, чтобы мужчина был до такой степени влюблен. Он даже перестал пить, когда ухаживал за ней. Он отреагировал болезненно, когда она проявила интерес к твоему брату.
Данте преодолел искушение снова взглянуть на Сиддела, но почувствовал на себе взгляд его водянистых глаз. Рассказ Колина объяснял причину гнева Сиддела, когда он обнаружил Флер в том коттедже.
– Черт возьми, он идет сюда, – пробормотал Маклейн.
Тень Сиддела легла на стол, словно штормовая туча на землю.
– Дюкдерк, рад вас снова увидеть. Поздравляю с женитьбой. На самой Флер Монли. Ходили слухи, что она вообще не собиралась выходить замуж.
– Как видите, слухи были ложными.
– Наша последняя встреча в Леклер-Парке доказывает, что в отношении ее это был не единственный случай не понимания.
Он изобразил улыбку, как человек, довольный собственной проницательностью и остроумием. Колин устремил на него предупреждающий взгляд, который Сиддел напрочь проигнорировал.
– Например, ее праведность. Весь свет верил в это.
– Доказательства ее добродетели говорят сами за себя.
– Мы оба знаем, что недавние факты свидетельствуют об обратном. Например, ее связь с вами. Вряд ли таким может быть выбор праведницы. – Он насмешливо вскинул голову. – Если, конечно, слухи о ее недееспособности не соответствуют действительности. Но видимо, это не так. Иначе вас можно было бы назвать полным негодяем.
– И в этом случае я составил бы вам отличную компанию. Однако уверяю вас, что ее ум и суждения яснее, чем ваши в течение ряда лет.
– Значит, мы не до конца понимали ее натуру. Та женщина, которую мы в ней видели, едва ли согласилась бы выйти за вас замуж, будучи в здравом уме. Ваш брат понял, что она собой представляет? И по этой причине передал ее вам? Поскольку мы все знаем, что он никогда не был образцом добродетели, каким притворялся, осмелюсь предположить, что он попробовал ее, прежде чем бросить…
Еще одно слово – и я убью вас. – Эти слова вырвались раньше чем Данте успел осознать. Это была рефлекторная реакция на оскорбления в адрес Флер. Ледяная холодность его тона скрывала глубинную ярость, которая им овладела. Он сказал то, что действительно имел в виду. Если бы Сиддел проронил еще хотя бы одно слово о Флер, он в самом деле его убил бы.
Лениво растягивая слова, Маклейн проговорил:
– Сиддел, когда вы бываете пьяным лишь наполовину, вы иногда произносите полузабавные вещи. Но сегодня это не тот случай. Проявите элементарный здравый смысл и уходите отсюда, пока я не передал Дюклерку пистолет, что бы он мог выполнить свое обещание.
Однако на лице Сиддела появилась презрительная улыбка.
– Я слышу вызов?
– Предупреждение, – уточнил Данте.
– А, ну да, конечно. Вы вызовов не бросаете. Вы предоставляете возможность своему брату драться за вас на дуэлях.
Скопившиеся за долгое время гнев и ярость в одночасье лишили Данте способности обдумывать свои действия. Вскочив с места, он схватил Сиддела одной рукой за воротник, а в следующее мгновение нанес сильнейший удар в ухмыляющееся лицо.
Сиддел приподнялся над полом и всем телом рухнул на соседний игорный стол. Подпрыгнули кости, перевернулись бокалы, а сидящие за столом игроки в изумлении чертыхнулись, увидев перед собой распластавшееся и по виду безжизненное тело.
В зале воцарилась выжидательная тишина. Некоторые из присутствующих вытянули головы, чтобы получше разглядеть картину. Мужчины, чья игра была прервана внезапным падением Сиддела на их стол, перешли играть на другой.
Маклейн поднялся, чтобы осмотреть Сиддела. Вернувшись назад, он сел и прикурил сигару.
– В нокауте. Я не помню, чтобы ты наносил такой удар, со времен Оксфорда. Похоже, что женитьба пошла тебе на пользу.
Данте оперся костяшками пальцев о стол.
– Он был, можно сказать, в нокауте, когда подошел сюда.
– Черта с два. Это был удар редкой силы. Впрочем, он его заслужил, – сказал Колин. Он посмотрел на распластавшееся тело. – Я, пожалуй, попрошу ребят Гордона отнести его в карету. – Колин поднялся, чтобы найти помощников.
Маклейн вынул карманные часы.
– Мне надо скоро уходить. Я должен встретиться с Лизой, ее представление скоро заканчивается. – Он хитро улыбнулся. – Кстати, насколько щедра твоя жена? У Лизы есть рыжеволосая подруга потрясающей красоты.
Данте представил себе комфортабельные будуары Маклейна с мягкой, располагающей мебелью. Воображение нарисовало ему картину, как он в течение нескольких часов наслаждается общением с красавицей подругой. Подумал о том, сколько неги и тепла он может получить, если поедет с Маклейном, и вспомнил, что дома его ждут спартанское ложе и эта чертова белая дверь, ведущая в спальню Флер…
– Не настолько щедра. Ведь мы молодожены.
– Да, конечно, – серьезно сказал Маклейн. Блеск его глаз показал, что он понял: для Данте не прошли незамеченными те возможности, которые открывались его вторым предложением.
Колин вернулся с тремя крепкими мужчинами. Они стали поднимать Сиддела.
Маклейн с интересом наблюдал за их действиями.
– Конечно, это не мое дело, но Сиддел и есть Сиддел.
–Я потерял контроль над собой. Это случается со всеми.
– Но очень редко с тобой. – Он стряхнул пепел с сигары. – Что он имел в виду? Перед тем, как ты его ударил? Он что-то упомянул про твоего брата, который дерется за тебя на дуэлях.
– Не имею понятия.
Маклейн поднялся:
– Я должен идти. Я почти сожалею о своем свидании. Вероятно, ты учинишь уличные скандалы, а я это пропущу. Ты уверен, что не затеешь их?