«Гранд альянс» представлял собой когорту семейств, наживших богатство на сбыте угля в северных графствах. Броутоны были одной из нескольких аристократических семей, которые обогатились наряду с людьми незнатного происхождения.
Данте поднял пистолет. Он знал Кавано с того времени, когда они учились в университете. Возможно, он воспользуется членством этого клуба и возобновит с ним знакомство.
И Данте стал тщательно целиться в мишень.
Глава 10
Хью Сиддел протиснулся сквозь толпу покупателей аукциона Таттерсоллз к тому месту, где демонстрировался гнедой мерин. Называемые цены долетали до слуха присутствующих, отражаясь от деревянной крыши навеса.
Хью направился к мужчине, стоящему возле небольшой группки людей. По одежде и поведению тот походил на джентльмена. Из-под шляпы выглядывали тщательно уложенные белокурые волосы. На продолговатом гладком лице блуждала еле заметная женоподобная улыбка. Увидев приближающегося Хью, он отступил на несколько футов назад.
– Все под контролем, – сказал Хью, глядя на мерина, а вовсе не на своего компаньона. – Я встречался с ней два дня назад. Наши планы остаются в силе, и она понимает необходимость держать их в тайне. Она ничего не рассказала мужу и ничего не скажет до того момента, пока все не завершится.
Поскольку все никогда не завершится, то не существует никаких проблем.
– Странное обещание для молодой жены.
– Вовсе нет. – Хью был удивлен и чрезвычайно обрадован, с какой легкостью ему удалось заполучить это обещание. Это открывало возможности для других махинаций.
–А постоянные проволочки?
– Она понимает, что подобные дела требуют времени.
Новость о замужестве Флер крайне огорчила этого партнера. Сиддел вспомнил о встрече в церкви Святого Мартина. Как мило сверкали ее глаза из-под капюшона! Бедняжка вышла замуж за Дюклерка, чтобы избежать скандала. По всей видимости, она не испытывала никаких чувств к нему.
Если бы Фартингстоун не был таким трусом… впрочем, нет смысла возвращаться к этому. Фартингстоуну следовало прийти в тот коттедж сразу и вернуть ее назад. Однако он сообщил об этом в Лондон, после чего ждал судебного пристава – и вот он, результат.
Сиддел постарался выбросить из головы образ Флер в постели Дюклерка, но тот снова и снова возвращался к нему, вызывая приступы гнева. Бесил тот факт, что отныне она привязана к этому прожигателю жизни навсегда.
Или по крайней мере до тех пор, пока он не умрет.
– А как Фартингстоун? – спросил компаньон.
– Он остается в неведении и весьма полезен. Он ничего не знает о моих отношениях с ней по этому вопросу, как и о наших с вами связях.
– Я не хочу, чтобы они договорились. Если они это сделают и она проявит нетерпение, она может обратиться к нему. Он выполнит в течение месяца все то, что она пожелает. Слава Богу, что она не пошла к нему с самого начала.
– Будьте уверены, он также против того, чтобы земля была продана. Фартингстоун не представляет угрозы или опасности. Он хочет установить контроль над ней и над землей по своим собственным причинам. Если он добьется успеха в Верховном суде, мы будем в безопасности. Если нет, продолжим начатое. Она полагается на меня в этом деле, Кавано. Я смогу поддерживать ее в подвешенном состоянии достаточно долго.
– При условии, что Дюклерк не заподозрит что-то.
– Его тоже не стоит опасаться!
Кавано повернул голову и встретился взглядом с Сидделом. Хью на секунду перестал следить за объявляемыми ценами и увидел легкую усмешку на лице компаньона.
– Я не сбрасываю со счетов этого человека, Сиддел. Мы с ним вместе учились в университете. Дюклерк весьма интересная личность. Постоянно попадает в беду, доброго нрава, чертовски бесшабашный.
– Похоже, ничего с тех пор не изменилось.
– Да, но дело в том, что, когда курс был закончен, выяснилось, что он преуспел в занятиях. Он был лучшим студентом по математике в то время, когда я там учился.
– И что вы хотите этим сказать?
– Что он далеко не глуп. И еще то, что если он поставил перед собой цель, то достигает ее.
– Пока он не задался целью вмешаться в наши дела. Что же вас беспокоит?
– Меня интересует, действительно ли это не стало его целью.
Такое предположение заставило Сиддела невольно вздрогнуть.
– Что наталкивает вас на подобную мысль?
– Он член клуба «Юнион», но приходит туда редко. Я не встречал его там, пожалуй, несколько лет. Представьте мое удивление, когда я вдруг увидел его в клубе вчера вечером сидящим рядом со мной.
– Он друг Сент-Джона и некоторых других завсегдатаев клуба. Ничего удивительного, что он появился там и остановился с вами поговорить, поскольку вы давно знаете друг друга.
– Возможно. В основном мы разговаривали о банальных вещах – о политике, лошадях и прочем в том же духе. Однако под конец он умненько подошел к другой теме.
– И что же это была за тема?
–Вы.
Хью постарался изобразить безразличное, усталое выражение лица, однако услышанное вызвало в нем раздражение.
– Он проиграл мне солидную сумму денег несколько недель назад, к тому же мы поспорили на прошлой неделе. Если он интересуется мной, то по личному вопросу, никак не связанному с нашим общим делом.
Я вижу, что вы до сих пор носите остатки вашей перебранки на лице. Надеюсь, что вы правы. Мы оба с вами в опасном положении и зависим от влиятельных людей. Вы не получите новых выплат, если я сочту, что вы потеряли контроль над всем этим делом. Более того, мне придется пересмотреть свое решение, если все развалится.
– Не развалится. Она доверяет мне.
Но она не питала к нему доверия. Флер пришла к такому выводу после нескольких дней размышлений о своей встрече с Хью Сидделом.
Он отвлек ее, с участием высказавшись о ее замужестве. Ей следовало бы заставить его назвать инвесторов. Если бы она их узнала, она могла бы опереться на их репутацию, чтобы самостоятельно найти остальных партнеров. Ее раздражало, что мистер Сиддел оставлял ей возможность лишь пассивно ждать, пока он неторопливо решал дела.
Она не могла все оставить ему, это было ясно. Ей нужно узнать, кто уже принял решение, и кое-кого уговорить самостоятельно. Ведь у нее были влиятельные друзья и партнеры…
Перед лицом промелькнула женская рука, и этот жест вывел Флер из задумчивости.
– Теперь я понимаю, почему матерям так нравится, когда их дочери выходят в свет, – сказала Шарлотта, развернув платье перед носом Флер. – Помогать кому-нибудь обновлять гардероб почти так же увлекательно, как и покупать для себя. И даже лучше, чем приобретать для дочери, поскольку не придется видеть счета к оплате.
«Огромные расходы, и постоянно растут», – подумала Флер. Она сидела по другую сторону стола от Шарлотты, на нее выжидающе смотрела третья модистка, у которой они побывали, выбиравшая фасон для нового платья. Дневные платья уже оказались дорогостоящими, но мадам Тиссо уговорила ее заказать три вечерних платья, которые будут баснословно дороги.
Флер всегда любила красивые наряды, но минули годы с той поры, как она предавалась этому женскому времяпрепровождению. Она разучилась защищать свой кошелек от соблазнов цвета и блеска ткани.
И все модистки чувствовали ее уязвимость в этом плане. Одного их взгляда на ее простое платье было достаточно, чтобы понять, какую работу с ней необходимо провести. И они не знали пощады.
– Платье превосходное, – сказала Шарлотта. Она с энтузиазмом согласилась взять на себя миссию вернуть Флер в свети тщательно планировала выезды для приобретения нарядов. – Ты должна выбрать это.
Она разглядывала фасон, который понравился Шарлотте. Это было бальное платье темно-фиолетового цвета, который ласкал взор. Мадам Тиссо вопросительно наклонила окаймленную черными волосами головку. Экстравагантно. Роскошно. Великолепно.