Ее сердце бешено забилось.
— Ноя… мы…
— Я снова хочу тебя, Эвелина. — Он склонил голову, внимательно изучая ее лицо. — Разве ты не хочешь меня?
Она еле сдерживалась, чтобы не броситься к нему, несмотря на десятки возможных свидетелей. Слезинка покатилась по щеке, и она незаметно смахнула ее.
— Я только пыталась помочь.
— Я знаю и совсем не собираюсь отправлять тебя в тюрьму, дорогая.
— Вы… — Она не сразу смогла выдавить из себя слова. — Вы не станете этого делать?
Сент покачал головой:
— Это было бы слишком просто. Я собираюсь шантажировать тебя.
— Шантажировать меня?
Одним шагом он преодолел оставшееся небольшое расстояние между ними.
— Теперь ты принадлежишь мне, — тихо сказал он многозначительным тоном, — и за это ты можешь поблагодарить только саму себя.
— Я не буду…
Большим пальцем руки он стряхнул еще одну слезинку с ее щеки.
— Но, боюсь, тебе придется подождать до утра, чтобы узнать, что именно я хочу от тебя. Так что улыбайся и танцуй со своим щеголем, а ночью подумай о том, что может произойти.
— Сент, только обещайте мне — пожалуйста, — что не будете обвинять в случившемся никого, кроме меня.
Маркиз улыбнулся теплой печальной улыбкой, и выглядел он при этом таким милым и желанным.
— Не беспокойся на этот счет. Я полностью виню только тебя.
— Вы в чем-то обвиняете мою сестру, Сент-Обин? — Виктор появился со стороны буфета.
Если бы Эви к этому моменту уже не успела взять себя в руки, появление Виктора точно отправило бы ее на пол. Теперь же она всерьез стала рассматривать возможность сказаться душевнобольной. Тогда ее отправят под замок в Бедлам, но по крайней мере никто уже не сможет возлагать на нее ответственность за совершенные поступки.
— Я обвинил Эвелину в том, что она слишком настойчиво старалась убедить меня поговорить с Принни, чтобы он предоставил вам место в правительстве, — не моргнув глазом сказал Сент. — Хотя тут есть кое-какие возможности: к концу сезона ожидается несколько вакансий. В том числе два места посла, как мне кажется.
Лицо Виктора выражало почти такое же недоверие, которое чувствовала Эви.
— И почему бы мне могла понадобиться ваша поддержка в чем бы то ни было, Сент-Обин?
— Подождите здесь.
Маркиз направился в сторону гостиной Алвингтонов. Как только он отошел достаточно далеко и не мог их услышать, Виктор грубо схватил сестру за локоть.
— Говорил я тебе или нет, чтобы ты держалась подальше от этого человека, Эви? — прорычал он. — Я не могу поверить… — Он покачал головой. — Разве так трудно на один чертов вечер сосредоточиться на выполнении твоих обязательств по отношению ко мне? Я старался оправдать твою взбалмошность молодостью, но теперь начинаю думать, что ты просто тупая и глу…
— Мистер Раддик, — послышался голос Сента рядом. — Позвольте представить вам герцога Веллингтона. Ваша светлость, Виктор Раддик.
Эвелина даже не знала, кто был изумлен больше — Виктор или она. Брат, конечно, опомнился первым. Он выступил вперед и пожал герцогу руку.
— Познакомиться с вами — большая честь для меня, ваша светлость.
— Сент говорил мне, что вы побывали в Индии, — сказал Веллингтон, жестом приглашая Виктора присоединиться к нему. — Скажите, вам не приходилось встречать Мохмара Сингха?
Мирно беседуя, мужчины медленно удалились, оставив Эвелину рядом с Сентом.
— Ради всего святого, как вам это удалось?
— Я умею быть очень убедительным. — Сент пристально посмотрел на нее. — И мне показалось, что это наиболее действенный способ избавиться от твоего упрямого брата. Но не думай, что я сделал тебе одолжение, Эвелина. Веллингтон способен… пообщаться со случайной шлюхой, но он до смерти консервативен. Если бы он узнал, что его новый друг Виктор Раддик — брат той самой обесчещенной, похищающей знатных людей безумной особы, он бы…
— Он бы загубил карьеру Виктора, — тихо закончила она.
— Только помни, что все это между нами, тобой и мной, Эвелина. Ты сама начала эту игру; я только изменил правила. И мы будем играть до конца. Увидимся завтра, любовь моя.
Совершенно ясно, что только ее собственные поступки привлекли к ней пристальное внимание пресыщенного Сент-Обина. Это очень беспокоило Эвелину, и главным образом потому, что он сильно волновал и возбуждал ее.
Но если он собирается продолжать игру, как он это назвал, тогда у нее все еще остается шанс спасти сиротский приют. И Сен-та. И самое себя.
Не так он собирался закончить этот разговор. Но кое-какие мелкие случайности несколько выбили его из колеи. Во-первых, он был… до смешного доволен и рад увидеть Эви. Во-вторых, обрывок фразы, высказанной ее братом, который ему удалось расслышать, буквально взбесил его. А в-третьих, ему хотелось прихлопнуть Кларенса Алвингтона как назойливое насекомое за то, что тот посмел протянуть к ней руки. Он, Сент, был ее первым мужчиной, и теперь она принадлежит ему. Никто другой не смеет посягать ни на ее внимание, ни на нее саму.
Она явно не рассчитала своих сил в этой рискованной проделке, но познакомившись с ней, он нашел, что она далеко не глупа и не эгоцентрична. Эвелина больше думала сердцем, чем головой, но, насколько он мог судить, побуждения ее были чисты как у ангела.
В то же время она втянула его в огромные неприятности и была перед ним в долгу за это, как и за навязанные ему долгие одинокие часы занятий самоанализом. Эвелина Мария хотела сделать из него джентльмена. Ну что ж, а он хочет сделать ее своей любовницей. И уж у него-то гораздо больше опыта в различных ухищрениях, которые ей даже и не снились.
Что касается того, будет ли ей лучше с кем-нибудь другим, то очень может быть, что будет. Сент нахмурился. Не имело значения, с кем ей будет лучше, потому что сам он не собирался ее отпускать. Она начала это, но заканчивать будет он. По своему усмотрению.
— Сент, — перед ним неожиданно появилась Фатима. — Я знаю, что ты никогда не покидаешь город во время сезона, что бы там ни говорили.
— Что еще интересного говорят обо мне?
Она кокетливо надула губки.
— Говорят, что ты нашел новую любовницу. — Скользнув пальцами по лацкану его сюртука, она почти мурлыкала. — Это Эви Раддик, не правда ли? Ты охотился за ней почти три недели.
— Она слишком добродетельна для меня, тебе не кажется? — растягивая слова, произнес он и отстранил ее руку. В данный момент у него не было времени драться на дуэли с ревнивыми мужьями бывших, давно забытых любовниц. У него были совсем другие планы.
— Ты знаешь, Гладстон пригласил ее с любезным братцем отобедать у нас вчера вечером, — продолжала она. — Ты явно уже близок с ней. Женщина умеет определять такие вещи.
— А женщина умеет определять, когда мужчина близок к тому, чтобы утопить ее в бочке пунша? Я уже говорил, что охотно наслаждался твоим обществом, пока меня это развлекало. Теперь ты меня раздражаешь. Уходи.
Она прищурилась:
— Ты заплатишь за все подлости, которые сделал, Сент-Обин. Я уже устроила так, что Гладстон отдал свою поддержку Плимптону, так что братец мисс Раддик ничего не выиграл от вашего знакомства.
— Очень благородно с твоей стороны. Думаю, что когда придет время, то в очереди в преисподнюю я окажусь как раз следом за тобой, Фатима. Всего хорошего.
У графини был такой вид, словно она готова его ударить, но, судя по всему, мудро решила воздержаться. Сейчас она оставит его в покое. До тех пор, пока не придумает, как отомстить, не подвергая риску собственную репутацию. Или пока не найдет кого-нибудь, кто согласится потворствовать ее капризам. Сент и прежде попадал в такое положение бог знает сколько раз — так часто, что мог бы начертить график возмездия соблазненных на календаре.
Музыка заиграла вальс, и Сент не задумываясь прошел снова в бальный зал. Эвелина уже танцевала. Кларенс Алвингтон пытался прижать ее к себе теснее, чем дозволялось правилами приличия, но она улыбкой удерживала его на расстоянии.