И только плотные стены, увешанные десятками слоев звериных шкур, не позволяли поднявшемуся от этого зрелища крику покинуть шатра.
В панике все способные к бегству ломанулись к выходу. Выходу, через который сюда вошел я. Выходу, который уже давно завален семенами Бени, только и ждущими свежего мяса...
С новой силой разразились людские вопли, когда эти семена проросли, но было уже слишком поздно. Задние ряды, до которых еще не успела добраться лоза, проталкивали передние на вырвавшиеся из-под земли тернии. И в этот раз Беня поступил гораздо умнее, чем раньше. Вместо огромного бутона, что своим появлением распугал бы народ, он пустил лозы у самой земли, обвивая ноги людей и перегораживая толпе проход...
Едва ли треть смогла вовремя заметить эту угрозу и отбежать вглубь шатра. Однако больше бежать было некуда. Пока все в панике неслись к самому очевидному выходу, Беня успел обвить лозами все стены шатра.
И с этого момента место, что считалось логовом бритоголовых можно смело называть шведским столом для плотоядного цветка.
— Но... но...но — Гарри пытался что-то сказать, задыхаясь от собственной крови. Он оказался одной из первых жертв на пути изголодавшегося Бени. Однако цветок все еще не убил его, предпочитая медленно выкачивать питательные вещества...
— Давай без запасов? — обратился я к Бене, поглаживая рукой бритую голову Гарри.
Затрещала черепная коробка под сжимаемыми пальцами. Однако я не останавливался, ровно до момента, пока хруст не перерос треск и с чавкающим звуком весь богатый внутренний мир бритоголового извращенца не оказался снаружи.
Пара человек из уцелевшей толпы проблевалось. Я же лишь укоризненно смотрел на Беню. Жизнь в пустыне научила его не только выжимать жертв до последней капли, но и думать о будущем. Например, запасать еду впрок, а не тащить сразу в рот. И этот навык может обернуться для меня головной болью. Уже представляю, как одним прекрасным летним утром я просыпаюсь, а кругом стенающие полутрупы, испещренные сложной корневой системой.
А если Беня узнает о таком понятии как «Еда на вынос»...
Не жрать! Хотя бы не всех, мне еще живые люди нужны. Для них будет отдельная миссия, а пока...
Поток моих мыслей прервала серия хлопков в ладоши, что умудрились заставить замолчать всех присутствующих людей. Казалось, от этих неестественных для подобной ситуации звуков, воцарилась мертвая тишина. Ужас перед хлопающим мужчиной собой полностью затмевал страх перед плотоядным цветком.
Немыслимая картина.
Немыслимая, но существующая. Ибо в воцарившейся тишине продолжали раздаваться хлопки, нарушаемые только звоном золотых браслетов.
Смотря на все эти зверства, на умерщвление верных ему людей, на всеобщую безысходность, хозяин шатра лишь беззаботно хлопал в ладоши словно, наконец, увидел нечто занятное.
Словно увидел игрушку, с которой хочется поиграть.
И только из-за этого девушка в бронебикини еще не кинулась на меня. Лозы, что должны были опутать ее так и не вырвались из-под земли. Они даже не смогли подобраться к ее обнаженному телу, огибая его на почтительном расстоянии. Словно не девушка перед ними, а огненная стена.
Остальным попаданцам повезло меньше. Клетка из лоз полностью погребла их, лишая возможности что-либо сделать.
А значит, сейчас у меня всего лишь один достойный противник.
— Не торопись, Шень, — хозяин шатра позвонил в крошечный золотой колокольчик, но ничего так и не произошло. Раздосадованный таким положением дел, он самостоятельно откупорил кувшин вина и наполнил кубок. — Что за люди, при первой же опасности сбегают, поджав хвосты. Можешь себе представить? — продолжал он со все той же мягкой улыбкой, подобно маске скрывающей его истинные мотивы. — Так к чему это я веду? Шень, успокойся, этот мужчина всего лишь исполнил мой приказ. Он доказал, что достоин внимания. Разве что способ выбрал слишком экстравагантный. Но ничего, на праздник новолуния у нас и не такое в шатре случалось.
— Как скажете, господин Эдгар, — казалось, что девушка и сама была рада получить этот приказ.
— Теперь к тебе вопрос, и я надеюсь получить на него вразумительный ответ, — кубком он указал на меня. — Зачем ты устроил все это представление, если мог еще на входе, как нормальный человек сказать, что являешься попаданцем и пришел по делу? На входе стоят... стояли умные люди, они бы ни за что не полезли в драку и отнеслись с пониманием. Все же не первый раз такое, да и с попаданцами обычным людям связываться опасно. А по итогу единственное, что получилось — трупы наших дорогих компаньонов, на финансы которых опирается организация. Ну и зачем оно все? Деньги? Хотел силу показать? Но разве для этого требовалось столько трупов? Люди между прочем имеют свойство заканчиваться, если их убивать без разбору. Так что ты можешь сказать?
...
Ответа у меня не было. Этот вопрос, сама его постановка упрекает меня в собственной глупости, и что хуже всего — делает это обоснованно. Я... я не смогу достойно ответить. Любая фраза прозвучит не лучше, чем дешевая отговорка. Настолько дешевая, что в переговорах придется забыть о равных условиях. И о неравных тоже. Я попросту не смогу тягаться в красноречии с человеком подобного уровня. Ибо когда дело доходит до заключения сделки, его мягкая улыбка обращается звериным оскалом.
Жаль, что я изначально не собирался заключать сделок.
— Я смотрю, ты не первый раз имеешь дела с попаданцами, — клыкастый бутон за моей спиной оскалился. В преддверии продолжения банкета из его пасти стекала тонкая струя кислоты. — Но знаешь, в торговле есть негласное правило: предлагать можно лишь то, что у тебя не могут забрать. А забрать я собираюсь все.
Хозяин шатра в ответ на мое заявление только устало вздохнул.
— Не ты первый, не ты последний от кого я слышу эти слова. Думаешь, я смог бы отрастить себе такое брюхо в сером квартале, если бы каждый раз, встречая оборванца с завышенным самомнением, молча исполнял его требования? — он трижды позвонил в колокольчик и парень в спортивном костюме, что уже должен быть перемолот лозами, как ни в чем не бывало вышел из толпы. В несколько коротких «рывков» он оказался близ своего господина. — Женя, друг мой, что можешь сказать насчет этого мужчины?
— Неприятный тип, умеет лечить, но при этом отличается излишней жестокостью. Способность сильная, ни я, ни Виктор, скорее всего с ним не справимся, но вот Шень совсем другое дело. Против нее у Альберта нет и шанса — усмехнувшись, он посмотрел на меня. — Да, я читаю мысли, можешь не утруждать себя догадками.
Беня, Сущность, подвиньтесь, пожалуйста, в этом мире нашелся еще один мудак желающий покопаться в моих мозгах. И я уже знаю парочку кадров, которые хочу ему показать...
— Ты слышал, что сказал... — девушка гордо вышла вперед, желая закатить речь, но была бесцеремонно прервана товарищем в спортивном костюме.
Парень выхватил кувшин с вином прямо из рук своего господина и без лишних слов опорожнил содержимое своего кишечника. Подобное поведение сбило весь настрой девушки. Сконфуженная, она пыталась вернуть к себе внимание, но получалось откровенно плохо.
Не сдержавшись, я рассмеялся от этого зрелища.
— Три золотых за просмотр, а если не хочешь, чтобы я провернул это с тобой, то десять. У вас как раз и реквизит имеется... — я многозначительно обвел взглядом собравшихся здесь людей, колодки, кувшин, о содержании которого лучше умолчать, пару цепей, и, замерев на секунду на непомерно огромном столбе, удерживающим на себе шатер, вновь посмотрел на гопника.
Парень, только унявший рвотные позывы вновь согнулся над злополучным кувшином.
— Шень, — улыбнувшись еще сильнее, чем раньше, хозяин шатра заставил девушку встрепенуться своим мягким, но строгим голосом. — Помнишь, я говорил, что однажды тебе придется сделать выбор? Время пришло. Я не стану подсказывать или указывать как. Ты все должна сделать сам.
— Да, господин Эдгар, — его слова вернули девушке веру в себя.
Мне же они позволили выиграть немного времени. Надо действовать пока читающий мысли ублюдок не вернулся в бой.