Но, к сожалению, Арчибальд не из тех людей, которые способны передумать за пару минут…
— Прощай, Айрин. Будь счастлива, — прошептал он, выпуская меня из объятий и в последний раз вспыхивая удивительно ярким огнём — почти белым по краям, — и я зажмурилась от неожиданной боли в глазницах…
А когда вновь открыла глаза, гримёрная уже была пуста.
.
Не знаю, сколько времени я плакала, точнее, рыдала навзрыд, сидя на полу, но отрезвила меня вибрация браслета связи на левой руке. Я посмотрела на сферический экран и вздрогнула, увидев, что по времени как раз должна была прийти домой — я обещала Рори вернуться к этому часу. И сейчас со мной пыталась связаться именно сестра.
Успокоив её, что ничего страшного не произошло и я просто задерживаюсь в театре «по техническим причинам», я наконец встала с пола и приблизилась к трюмо. Зеркало отразило жуткую жуть — красное, зарёванное лицо, несчастные глаза, искусанные губы… И как в таком виде ехать домой? Рори ведь сразу поймёт, что у меня случилась какая-то трагедия. А учитывая тот факт, что только вчера она познакомилась с Арчибальдом… Думаю, первым делом сестра про него и спросит. И я опять разревусь.
Будь я магом, я бы, наверное, смогла что-нибудь придумать. Но, увы, магия была мне недоступна — и я отправилась в другой конец гримёрной, к умывальнику. Долго держала лицо под ледяной водой, обещая себе больше не плакать, чтобы не волновать Рори, и тут браслет связи вновь завибрировал.
Я нервно сжалась, предчувствуя очередные новости… И ничуть не удивилась, увидев на экране имя Гауфа.
— Айрин, — произнёс дознаватель, как только я приняла сигнал браслета, — ночью мне доложили о случившемся вчера вечером. Я не должен был говорить с вами, пока вы не пообщаетесь с его высочеством. Вы слышите меня? Способны сейчас воспринимать информацию, или мне связаться с вами позже?
— Способна, — вздохнула я и вновь включила холодную воду. — Если только вы не собираетесь доводить меня до слёз. Мне как-то нужно вернуться к сестре, а я похожа на чучело…
Гауф молчал, будто задумавшись. Откликнулся только через пару секунд, словно приняв какое-то решение:
— Я попрошу, чтобы к вам зашли, как только мы закончим разговор. Что касается моей информации… не думаю, что она слишком огорчительна. Айрин, подождите немного. Его высочество Арчибальд — Альго, а они все горячие и весьма вспыльчивые натуры. Ему просто нужно остыть и дать время и себе, и вам. Я не знаю точно, о чём вы говорили, но догадываюсь, что его высочество считает, будто ваши чувства со временем пройдут. На самом деле, он может быть прав.
— Нет, не может! — решительно возразила я, и Гауф хмыкнул, но по-доброму:
— Да, я тоже не верю в это. Но так же, как и мой начальник, я всегда учитываю в своих рассуждениях даже малейшую вероятность. И сейчас она тоже есть, пусть и небольшая, на мой взгляд. Так вот, его высочество хорошо понимает, что вы не виноваты. Также он прекрасно знает природу человеческих эмоций — они могут меняться. В настоящий момент вы, по его мнению, находитесь под действием приворотного зелья. Но через пару недель этот эффект точно пройдёт, и вы сможете поговорить в иных условиях. Никто не помешает ему вернуться, вновь послушать ваши эмоции, убедиться, что они искренние. Просто подождите, Айрин.
Я замерла, закрыв глаза и чувствуя, как по капельке ко мне возвращается надежда. Безумная и отчаянная надежда на то, что однажды Арчибальд всё же вернётся ко мне…
— Вы считаете, это возможно?..
— Да, Айрин, — твёрдо ответил Гауф. — И я, и мой начальник, да и император тоже.
Я вздрогнула, услышав слово «император». Зная, что именно он повинен в случившемся со мной и Арчибальдом, я испытывала к этому человеку невольную неприязнь.
— Главное — не трогать сейчас его высочество, — продолжал между тем Гауф. — Дать ему подумать, прийти в себя, понять, чего он хочет. Теперь он знает правду, может рассуждать с учётом всех данных. Арчибальд — умный мужчина, Айрин. Я думаю, он сообразит, что следует хотя бы проверить свою теорию об исчезнувших чувствах.
Я вздохнула и открыла глаза. Охнула, заметив, что вода в раковине уже едва не переливается через край, и еле слышно спросила, закрывая вентиль:
— А если он не вернётся?..
— В таком случае мы с вами ничего не сможем сделать. Впрочем, я неправильно сказал — мы ничего не сможем сделать в любом случае. Остаётся только ждать.
Он замолчал, и я тоже несколько мгновений молчала, ощущая себя крошечной искоркой, которая случайно сохранилась в глубине потухшего и залитого слезами костра.
— Спасибо вам, Гауф.
— Не за что, Айрин. И вот ещё… один момент… Весьма, на мой взгляд, обнадёживающий. Его высочество оставил вам охрану. Однако, несмотря на это, если вам что-то понадобится — вы по-прежнему можете связываться со мной по этому номеру. По любому вопросу.
Я снова пару секунд помолчала, а затем поинтересовалась, сама удивляясь, что всё ещё способна на любопытство:
— А Гауф — ваше настоящее имя?
— Нет, конечно, — хмыкнул дознаватель, явно развеселившись. — Это позывной сотрудника первого отдела.
.
Через несколько минут после того, как я закончила разговаривать с Гауфом, в дверь вновь постучали. Я, к этому моменту уже позабывшая о том, что говорил мне дознаватель в начале разговора, в испуге дёрнулась, отвечая: «Войдите!» — и выдохнула то ли с разочарованием, то ли с облегчением, увидев одну из наших новых уборщиц.
— Я ненадолго, айла Вилиус, — сказала молодая девушка, почти девчонка, на удивление глубоким женским голосом, подошла ближе, коснулась ладонью моего плеча — и тут же убрала руку. — Всё. Я повесила на вас небольшую иллюзию. Но к утру она развеется, поэтому рекомендую больше не плакать.
Я настолько обалдела от этих слов, что даже не нашлась с ответом, — а девушка уже выскользнула прочь из гримёрной, напоследок лишь понимающе мне улыбнувшись. Прошло две секунды — и я осознала, что абсолютно не помню её лица. Так же, как и лицо Гауфа.
Ох уж этот первый отдел…
Глава восемнадцатая. Два паука в одной банке
Айрин Вилиус
С того дня я жила, считая часы и минуты. Каждым новым утром я надеялась, что сегодня Арчибальд вернётся. Но шли день за днём, неделя за неделей, а его высочество не появлялся.
Я следила за его жизнью через газеты — другого способа у меня и не было, — но там писали только про Геенну. После активации, предшествующей нашему расставанию, она не вспыхивала почти две недели, и каждый день я надеялась на встречу с Арчибальдом. Я старалась на сцене — на тот случай, если он придёт на спектакль, — чуть-чуть задерживалась в гримёрной, вместо того чтобы сразу бежать к Рори, усиленно прихорашивалась по утрам. И старалась не плакать.
Верила ли я в то, что Арчибальд действительно вернётся? Не знаю. Надеялась — да. Но вера — это всё-таки нечто иное, менее невнятное и более глубокое, почти священное. Порой я молилась и просила Защитницу… нет, не о возвращении Арчибальда — просить о таком мне казалось кощунственным. Я молилась просто о том, чтобы она защищала его — и от ран, и от гибели, и от плохих людей рядом. И послала ему счастье.
В глубине души я думала, что не заслуживаю его высочества. Причин для таких мыслей было много — и мой изначальный обман, и то, что я всего лишь «пустышка» и мало смыслю в магии, даже в родовой, и то, что я обычная актриса в театре, который у аристократии считается «второсортным»… Я представляла, сколько помоев выльется на голову Арчибальда, если он вдруг надумает связать свою жизнь со мной, — и сразу понимала: пусть лучше найдёт себе другую девушку. Сильного мага и специалиста в своём деле — может, среди охранителей? И чтобы эта девушка искренне любила его. Как я. Но, в отличие от меня, чтобы она никогда его не обманывала.
.
С каждым прошедшим после нашего расставания днём я ощущала, как моя надежда, которая и так была невелика, медленно, по капельке растворяется и уходит в небо вместе с дыханием. И когда оказалось, что прошёл ровно месяц, как мы расстались, и на Граагу наконец опустилось лето, я осознала, что почти перестала ждать.