– О, мой Бог! – выдохнула она, вцепившись в Нону. – О, мой Бог! Нет! Нет!! Не-е-ет!!!
Для Донны Лэндсмен новость не явилась неожиданной. Закончив читать газету, она улыбнулась самой себе. Все шло как надо.
«Лаки Сантанджело… Что чувствует сейчас эта сука? Что она ощущает, потеряв мужа, как некогда я?
Как тебе это понравится – остаться одной с тремя детишками на руках?
Что ж, сука, теперь узнаешь!
И могу тебя уверить: это только начало».
Глава 14
Лаки сидела неподвижно, уставившись прямо перед собой. Она знала, что должна, наверное, плакать, кричать, делать что угодно, только не сидеть в этой ледяной неподвижности, сковавшей ее и просочившейся в каждую пору ее тела, утратившего способность чувствовать.
Ленни мертв.
Ее Ленни больше нет.
А она тем не менее остается в здравом уме. Вот только жизнь вокруг нее, кажется, затормозила свой бег и движется словно в замедленной съемке.
Лаки онемела от горя. Опустошение царило внутри нее. А слезы… слезы не шли.
Она сидела на постели Ленни в гостиничном номере далекой страны, ее муж был мертв, а она не могла плакать.
Маленькая Лаки Сантанджело. Ей было пять лет, когда она нашла изуродованное тело матери, плававшее в их бассейне; двадцать пять – когда убили Марко, ее первую настоящую любовь; она была еще моложе, когда застрелили и на ходу выкинули из машины ее брата Дарио.
Насильственная смерть была старинной подружкой семьи Сантанджело. Лаки слишком хорошо знала, что кроется за этими словами.
Теперь нет и Ленни, но здесь другое. Случай.
Или она ошиблась?
Лаки попыталась вспомнить, как все было.
Будь оно проклято, это «как все было»!
Вот она приезжает из аэропорта в отель. Берет у удивленного клерка ключ от номера Ленни. Замечает на двери табличку «Просьба не беспокоить».
Бросив свой мир, она прилетела в мир Ленни и была разочарована, обнаружив, что его здесь нет.
Постель была не заправлена, в комнате царил кавардак. Что ж, Ленни никогда не отличался аккуратностью в быту.
Мелочи, мелочи, мелочи… Она подмечала их одну за другой. Переполненные пепельницы на тумбочках по обе стороны кровати. Почти пустая бутылка шампанского. Два бокала, один из которых – со следами губной помады. Из-под кровати выглядывает смятая шелковая ночная рубашка. Женская.
ЭТО, ДОЛЖНО БЫТЬ, НЕ ЕГО НОМЕР!
Нет. Его. На столе лицом книзу лежит фотография – ее и детей. Повсюду разбросана одежда Ленни, его сценарий, телефонная книжка, любимая серебряная ручка – точно такая же, как у Лаки, которую она купила ему в «Тиффани».
Пытаясь отыскать мужа, она позвонила в офис съемочной группы. Лаки не знала, что к тому времени в выпусках новостей уже сообщили о чудовищной катастрофе, происшедшей на горной дороге.
За ней приехали представитель продюсера и исполнительный директор картины, посадили в машину и куда-то повезли по извилистому горному серпантину. А потом они стояли и, словно в кошмаре, смотрели, как спасательные команды пытаются извлечь искореженные остатки автомобиля. Он падал в пропасть глубиною в несколько сот футов, прежде чем удариться о скалы, загореться и, наконец, рухнуть в морские волны.
Чувствуя, как ее переполняет ужас, Лаки уже тогда поняла, что никогда больше не увидит Ленни.
Теперь она сидела одна в его гостиничном номере. Здесь уже успели прибраться горничные: исчезла пустая бутылка, были вымыты пепельницы, фотография поставлена на место.
ЧЕРТ БЫ ТЕБЯ ПОБРАЛ, ЛЕННИ, КАК ТЫ МОГ НАС ПОКИНУТЬ!
Телефон продолжал звонить. Она не обращала внимание на этот трезвон; ей не хотелось ни с кем говорить. Ее самолет в полной готовности стоял в аэропорту в ожидании распоряжений, однако в данный момент она была неспособна принимать какие-либо решения.
Из моря уже выловили тело шофера и идентифицировали его по медицинским записям, но найти Ленни! все еще не могли.
– Не было возможности, – с помощью симпатичной переводчицы объяснил полицейский детектив.
Спустя некоторое время Лаки поднялась и начала механически упаковывать вещи Ленни. Его футболки, носки, свитера. Его выходную одежду. Любимый пиджак. Целую коллекцию рубашек «Деним», которые он любил носить каждый день. Лаки выполняла эту работу медленно и методично, словно находилась в трансе.
Покончив с одеждой, она уложила его сценарий и несколько желтых папок – новый сценарий, который он начал писать. Затем Лаки вытащила выдвижной ящик прикроватной тумбочки и обнаружила там несколько моментальных снимков обнаженной блондинки. Уставившись на них, она несколько секунд не могла отвести от карточек взгляда. Блондинка была на редкость смазлива. Ее ноги были широко расставлены, а на глупой роже блуждала соблазнительная улыбка.
ЧЕРТ БЫ ТЕБЯ ПОБРАЛ, ЛЕННИ! ЧЕРТ БЫ ТЕБЯ ПОБРАЛ! ВЕДЬ Я СЧИТАЛА ТЕБЯ СОВСЕМ ДРУГИМ!
Никаких слез. Только разочарование. Обида. Злость. Ужасающая горечь предательства.
Она вспомнила, как когда-то застала своего второго мужа, Димитрия, в постели с оперной дивой Франческой Ферн. Тогда она не плакала. Не было смысла плакать и сейчас.
«Будь сильной!»– вот ее кредо. Только оно помогало ей выживать на протяжении всех этих лет.
Она нашла и еще несколько снимков, сделанных, видимо, подряд, один за другим. Ленни стоит в обнимку с обнаженной блондинкой, обвившей его шею руками. Ленни, положивший руки на ее плечи. Очень мило!
А ТЕПЕРЬ ТЫ МЕРТВ, ТЫ, СУКИН СЫН! И УЖЕ НИКОГДА НИЧЕГО НЕ СМОЖЕШЬ ОБЪЯСНИТЬ!
Да она и не нуждалась ни в каких объяснениях.
Кому они вообще нужны!
Кому какое дело…
Ленни Голден оказался всего-навсего очередным похотливым гаденышем. Типичным актеришкой, который не пропускает ни одних съемок, чтобы не оприходовать при этом любую смазливую шлюху.
НУ И ПОШЕЛ ТЫ, ЛЕННИ ГОЛДЕН! ПОШЕЛ К ЧЕРТОВОЙ МАТЕРИ!
А боль от потери все равно была непереносимой.
Она закончила укладывать его вещи в два чемодана и крепко затянула их ремнями, а фотографии сунула в боковое отделение своей сумочки.
Чуть погодя Лаки взяла телефонную трубку и позвонила отцу в Палм-Спрингс. Они уже говорили чуть раньше, когда она попросила Джино на некоторое время забрать к себе детей. Теперь они уже находились у него.
– Возвращайся домой, – велел Джино.
– Да, разумеется, – бесцветным голосом ответила она. – Я только жду, когда обнаружат тело Ленни. Я хочу забрать его с собой.
– Гм… Лаки, это может занять некоторое время. Ты должна сейчас быть с детьми.
– Я подожду еще сутки.
– От тебя там никакого толку. Когда тело найдут, люди из съемочной группы договорятся обо всем необходимом. Ты должна возвращаться немедленно.
– Мне… мне нужно побыть здесь.
– Нет! – жестко отрезал Джино. – Ты обязана находиться с семьей.
Ей не было дела до его нотаций. Ей вообще не было дела ни до чего.
– Я еще позвоню тебе, папа, – проговорила она тихим, чуть севшим голосом.
Прежде чем отец успел что-то возразить, Лаки положила трубку и принялась бесцельно мерить комнату шагами. Ленни… Такой высокий. Такой привлекательный. С такой удивительной улыбкой. С проницательным взглядом зеленых глаз. С мускулистым телом…
Ленни. Ее Ленни.
Она не могла вычеркнуть его из своих мыслей. Она до сих пор ощущала прикосновение его кожи, его запах, она хотела его больше, чем когда бы то ни было в жизни.
Ленни.
Обманщик.
ПОШЕЛ ТЫ, ЛЕННИ!
ТЫ ПРЕДАЛ МЕНЯ, И Я НИКОГДА НЕ ПРОЩУ ТЕБЕ ЭТОГО!
Книга вторая. Два месяца спустя
Глава 15
– Привет, – сказала Лаки. Она сидела за своим массивным письменным столом и бесцельно вертела в руках серебряную авторучку Ленни. На шесть часов у нее была назначена встреча с Алексом Вудсом, и вот теперь он вошел в ее кабинет.
– Привет, – ответил Алекс, задержавшись в дверях. Он не видел ее с тех самых пор, когда случилась трагедия, и не потому, что не прилагал к этому усилий. До Лаки было очень трудно добраться. Ускользающая, словно мираж, она всегда куда-то летела. Договориться о встрече с ней не удавалось даже Фредди.