— Картина Андреа Тафи, выполненная на заказ в 1246 году, — раздался вдруг мужской голос. Из-за стола, гордо улыбаясь, выглядывал мужчина лет пятидесяти, — Он нарисовал ее всего за неделю, умудрившись совместить с величайшим трудом над мозаикой баптистерия в Италии. Славный был человек, упорный и трудолюбивый. Жаль только, ему не посчастливилось родиться бессмертным…
— Зато ему посчастливилось родиться смертным — поддела Мэй.
Профессор слабо улыбнулся. Он явно был доволен ее ответом. Касаемо Сэма, он так и не понял, что это должно обозначать. Что существуют люди, живущие вечно или наоборот, таковыми являются маги? Впрочем, особую важность пока что представляло не это.
— Не стойте в дверях, это ставит меня в неудобное положение, — директор Форрест подозвал их к себе, — Гостей необходимо принимать должным образом.
Когда они подошли ближе, юноше удалось разглядеть владельца кабинета полностью. Им оказался среднего телосложения мужчина с поседевшими волосами и поредевшей бородкой. На нем был надет классический замшевый костюм и меховые ботинки. Образ дополняли круглые очки с тонкими стеклами в металлической оправе. В руках у директора расположилась книга, должно быть, одна из множества тех старинных, что хранились на полках. Директор оторвал взгляд от страницы, чтобы рассказать о картине и теперь отложил книгу вовсе, внимательно посмотрев на Мэй.
— Снова покидаешь школу ночью, — произнес он скорее утвердительно. При этом взгляд его был более снисходителен, чем строг, пожалуй, даже грустен, — В самое опасное время суток для здешних мест, — он вздохнул и снял очки, положив окуляры на стол, — Впрочем, каждый сам выбирает свою судьбу.
— А кто-то этого выбора попросту лишён, — ответила Мэй — И это бывает печально.
— Действительно, — кивнул директор и обратил взгляд на Сэма, — Зачем ты привела этого молодого человека сюда?
— Здравствуйте, профессор, — Сэм откашлялся.
— Человека? Людей в этой комнате нет и в этом кроется вся суть нашего неотложного дела. К чему вопросы, если тебе это прекрасно известно?
— Ах, да, — он обратился к Сэму, — Прошу прощения, я не хотел никого оскорбить. Просто в последнее время я слишком часто бываю в обществе людей и успел набраться их элементарной вежливости. Но я уверен, юноша не держит на меня зла, ведь он уже привык, что к нему так обращаются.
Профессор пристально на него посмотрел. Этот взгляд был любопытен и холоден, он словно проникал в душу юноши, изведывая самые потаенные секреты и хранящиеся внутри опасения. Затем директор выпрямился и закрыл глаза на несколько секунд. Повисла тишина.
— Почему ты решила, что он один из нас? — наконец, спросил он.
— Почувствовала, — произнесла Мэй.
— Магическое начало в этом юноше настолько слабо, что я едва могу разглядеть его после нескольких минут пристального внимания, — известил профессор. Сэму показалось, что они играют в какую-то свою игру, не желая рассказывать ему правил и секретных приемов, — С дальнего расстояния это практически невозможно…
Он посмотрел на девушку каким-то странным хитрым взглядом, смешанным с неким любопытством и неподдельным интересом.
— Впрочем, понятно, — медленно произнес он и снова опустился в кресло, — Нет нужды вдаваться в подробности. Итак, я хочу знать, что же случилось.
Мэй оставила рассказ на усмотрение Сэма, поэтому он выложил профессору Форресту все, умолчав лишь о своей фамилии и семье. Мужчина оказался хорошим слушателем — он вовремя кивал и поддерживал его рассказ, тем самым даже ободряя на красочное продолжение. Когда история приблизилась к концу, он установил локти на столешницу и сложил руки в замок. За непроницаемой маской явно скрывалась попытка переварить информацию и что-то обдумать.
— Так что же ты хочешь узнать в первую очередь? — заговорил профессор, — Я вижу твое рвение и понимаю, насколько тяжко было держать все вопросы в себе, не имея возможности узнать на них ответы, — он укоризненно посмотрел на Мэй, но девушка даже бровью не повела, — Честно сказать, я в замешательстве. Твоя история исключительная. На моем веку, мне ни единого разу не попадался маг, не знающий своего предназначения, будущего и даже прошлого…
— Некому было мне об этом рассказывать, — проговорил Сэм и опомнился, — К тому же, я не могу быть единственным экземпляром во всем мире, не знающем о магии, поэтому я искренне надеюсь, что это все какая-то ошибка.
— Уж не знаю, разочарует тебя это или обрадует, мой юный друг, — ответил директор, — Но ты действительно имеешь магические корни. Теперь я тоже это вижу.