- Я уже говорил, бояться не стоит.
- Не стоит? – переспросил Атариан, прижимаясь к стене. – Этот зверь…
- «Этого зверя» избрал Архон, - перебил его старейшина Мирнан, оставшийся сидеть на месте. – «Этот зверь» дает нам надежду на победу в войне с Богом тьмы. «Этот зверь» рискует собственной жизнью, чтобы спасти наши. Неужели не понятно? Если бы «этот зверь» сейчас не стоял перед нами, через девять дней у нас не было бы и шанса на спасение.
- Благодарю, старейшина Мирнан, - кивнул Тисан. – Вы, как всегда, проницательны. Прошу всех сесть на свои места, заседание все еще продолжается! Старейшина Эмтус, будьте так добры зачитать второе условие призыва.
Тот не сразу отреагировал, буравя взглядом огромного волка, но спустя мгновение он быстро заморгал и, приняв от Атариана переданный свиток, начал читать:
- «Второе. Истинно избранный должен сделать подношение народной веры. Сто человек, произнося имя избранного, должны добровольно принести почести к алтарю Светлого брата и молиться всю ночь. Тогда, если вера ста будет искренна, знак на теле избранного пополнится, и до прихода Светлого брата в наш мир останется один шаг».
- Сотня человек? – нахмурился Мирнан.
- Именно так, - кивнул Тисан. – Я призываю вас, уважаемый Совет, возглавить эту сотню. Я пойду в первых рядах, произнося имя Санаса и моля Архона обратить взор на нас. Если люди увидят, что старейшины поддерживают избранного, без труда найдутся те, кто искренне уверуют и понесут почести вслед за нами.
- Я пойду с вами, - кивнул старейшина Мирнан. – Я верю вам и верю в избранного. Так или иначе, кем бы он ни был, он жил все это время в Круге, я видел, как много он сделал, стараясь примирить так давно воюющие стороны.
- Спасибо, - улыбнулся Тисан, все еще держа руку на шее волка. Тот лишь пристально наблюдал за старейшинами. – У нас совсем немного времени, поэтому остальным я дам подумать лишь до обеда следующего дня. В полдень я объявлю о ритуале всем служащим Церковного Круга. Будем надеяться, люди смогут поверить проклятому старейшине, и мы успешно завершим условие уже к утру следующего дня. А сейчас Санас полностью под моей ответственностью! Как избранный Архона, он неприкосновенен! Заседание окончено!
В этот же день Санас рассказал обо всем произошедшем супруге. Архина сразу пришла к Высшему старейшине и записалась добровольцем на подношения. То же самое сделала и Ириса. Старший Орион, узнав о проклятии преемника, долго буравил Санаса взглядом, но все же решил участвовать в ритуале.
К полудню следующего дня Совет единогласно принял решение поддержать избранного. Шанс на спасение был единственным, а умирать без боя никому не хотелось. Собрав служащих на площади перед замком, Высший объявил о приближающейся катастрофе, о проклятом старейшине и о ритуале призыва Архона. Людей огорошили такие новости, но узнав о том, что Санаса поддерживает весь Совет, народ немного приободрился. Записав сотню добровольцев, старейшины с удивлением обнаружили, что желающих принести почести еще много. Запрещать им явиться ночью в молебный зал никто не стал.
Вечером того же дня начался ритуал. Жители Круга шествовали к замку, держа в руках горящие свечи. Санас уже сидел у ног статуи Архона, встречая молящихся, а рядом с ним – Тисан, держащий свечу. Первыми в молебный зал зашли старейшины. Они поставили свечи на пол, сели перед ними и начали тихо читать молитвы. Следом зашла и Архина с Ирисой. Девушки так же поставили свечи в ноги статуи Архона и сели рядом с Санасом. Так же сделали и следующие молебники. Пол вокруг избранного, а так же по всему залу, заполнялся горящими свечами и молящимися людьми. Стояла тишина. Только еле слышный шепот доносился со всех сторон, а за окнами подвывал холодный ветер. Ночь обещала быть долгой.
Санас оглядывал огромный молебный зал – все выглядело ненастоящим, странным. Свечи горели, иногда подрагивая, воздух насквозь пропитывал запах воска. Люди будто шептали заклинания, вплетая в них его имя. Это завораживало и немного пугало.
К утру все изрядно устали, нестерпимо хотелось спать. Но никто не позволял себе уснуть. А когда первый луч холодного солнца заглянул в окно молебного зала, по телу Санаса снова прокатилась волна жара. Он схватился за грудь, внутри жгло огнем. Казалось, его разрывает изнутри. Глаза засветились, но в последний миг сознание пошатнулось, и Санас провалился в темноту.