Семья ужинала молча. Санас перед сном еще раз проверил все засовы. А ложась спать под теплое одеяло, прислушался. Ночь уже опустилась на землю. Ветер, видимо, усилился и мерно посвистывал. Деревья и трава тихо шуршали. Видимо надвигалась гроза. Но в остальном вроде все спокойно. И пусть за стеной, возможно, бродят вурдалаки, утопцы, лешие или другие проклятые, они не станут ломиться в дом. В эту ночь нежить безумна и идет туда, куда проще добраться. Ищет легкую добычу, не защищенную стенами и крышей.
Санас понимал все это, к тому же он ведь столько раз пережил Черную ночь в домике, но почему-то не мог уснуть. Он встал и, не зажигая лампу, прошел в кухню, сел за стол и стал слушать. Все тот же ветер, все та же листва. Никаких других звуков, однако чувство беспокойства не покидало. Просидел он так довольно долго. И когда, наконец, решил пойти еще раз попробовать уснуть, услышал с улицы тихий волчий вой. Санас замер и прислушался.
Источников рыка было явно больше одного. К тому же, стал различим не только вой. Звуки, похожие на лай, смешивались с рычанием и перебивали друг друга. Парень подметил, что слышал подобное, когда в городе дрались бездомные собаки. Лай приближался, рычание становилось громче. На шум молча вышел и отец. Он вынес из спальни ружье, которое всегда возил с собой на случай, если придется защищаться от диких зверей в дороге или отгонять их с полей. Бирсас кивнул сыну и стал вслушиваться в звуки вместе с ним.
Тем временем, лай, казалось, уже звучал у самой входной двери. Рычание сменялось скулежом и снова становилось рычанием. Звуки перебивали друг друга. Два зверя дрались около домика, а люди внутри настороженно слушали, боясь дышать. Раздался глухой звук удара, стену домика трухнуло, дверь хрустнула. Бирсас перехватил оружие покрепче. Скулеж усилился. Рык стал громче. Удар повторился. И снова, и снова. Скулеж не прекращался. Удары были такой силы, что входная дверь трещала все больше. Что-то явно очень тяжелое и сильное билось с той стороны.
Санас схватил топорик, что стоял в углу комнаты, и приготовился. Такого никогда раньше не происходило, поэтому парень даже не знал, чего ждать. Скулеж прекратился, но рык не затихал. Удары продолжались, тяжелый дверной засов все сильнее покрывался трещинами. И в какой-то момент он сломался пополам, а дверь влетела в комнату. На ней лежал окровавленный большой черный зверь, похожий на волка. Точнее то, что от него осталось, тело буквально расплющило.
А вот то, что находилось за порогом, сложно было назвать волком, хотя и очень на него походило. Существо стояло на двух лапах, превосходя Санаса в росте головы на две. Вдоль тела висели длинные окровавленные когтистые лапы. Из раскрытой мощной пасти капала слюна вперемешку с кровью. Желтые светящиеся глаза смотрели на новых, нечаянно найденных, жертв. Оборотень тяжело дышал, переводя дух после драки.
У парня бешено застучало сердце – нежить он видел впервые. Бирсас поднял ружье, чтобы выстрелить, но тварь тут же оказалась около мужчины и быстрым ударом снесла его к противоположной стене. Мужчина потерял создание и оружие выпало из его рук. Существо встало на четыре лапы и наклонилось к отцу, открывая окровавленную пасть. Санас, плохо понимая, что творит, кинул топорик в оборотня. Острие вошло нечисти в спину, зверь яростно взвыл от боли. Он обернулся на парня, оскалился, смотря на него светящимися глазами, и кинулся в атаку. Оказавшись без оружия, Санасу ничего не оставалось, кроме как бежать. Только куда? Не в комнату же к матери и сестре. И парень принял единственно верное, как ему казалось, решение. Он оббежал стол и рванул к выходу. Оборотень кинулся за ним, раскидывая все на своем пути.
Санас выбежал из домика и бросился в лес. Сердце грозило вырваться из груди, ноги несли с невероятной скоростью. Пусть он погибнет, но уведет порождение Нохра как можно дальше от семьи! Оборотень несся сзади, то и дело врезаясь в деревья, которые огибал парень. Позади постоянно слышались рык и подвывание. Тварь не отставала, но и не нагоняла. Как-будто играла с добычей. Но Санас решил – так даже лучше. Чем дольше существо с ним играет, тем дальше они от родных.
Перепрыгивать лежащие сучья и огромные камни, вилять меж деревьев становилось все труднее. Ноги начали путаться, дыхание сбивалось. А хруст ломающихся деревцев позади не прекращался. Оборотень не знал усталости. В какой-то момент парень все же споткнулся и упал на землю. Он быстро схватил сухой сук, обнаруженный рядом, и перевернулся на спину, держа его острием вверх. Оборотень с разбегу кинулся на добычу и напоролся плечом на ветвь. Снова послышался яростный рев, тварь отошла на пару шагов, пытаясь вытащить глубоко посаженную в его тело корягу. Санас застыл, ноги отказали от страха, а сердце грозила выпрыгнуть из груди. «Все. Вот и конец», - подумал он. Проклятый, громко завыв, вытащил ветвь и обернулся в сторону парня. Тот непроизвольно улыбнулся: